Тело окатила ледяная волна первобытного страха. Пальцы словно окоченели.
Я задержала дыхание, перестав даже дышать. И в комнате стало жутко тихо, как в заброшенной могиле. Могилой она и была. А запах — этот отвратительный запах — был вонью разлагающихся тел.
Я медленно вытащила руку из липкого месива и уставилась на неё. Живот скрутило, а потом меня вырвало на пол. Желудок покинули: кофе, булочка с корицей, куриный бульон… доброта и ласковость Чезара, его протянутая рука и честность — всё то лживое-доброе, чем я так радостно наполнила себя, и что оказалось ядом.
Я тяжело задышала — через рот. Потом с натугой встала. Заставила себя встать. И пошла, как на ходулях... Заставила себя идти! Прочь! Бегом! Обратно — тем же путём — никого не встретив на пути.
Сердце едва не выпрыгивало из груди.
Дверь в мою каюту была приоткрыта, внутри горел свет. Но никого не было — слава космосу! И я сразу метнулась в душ, чтобы смыть с запах чужой смерти со своих рук и тела. Я тёрла ладони, пока они не стали такими же красными как кровь, в которой я измазалась в той страшной комнате.
В голове метались горькие режущие мысли.
Трупы! Безумие… Столько мёртвых тел. Убиты… насильственная смерть. С ними дрались псионики. Или псионик… Там ведь не шиарийцы — люди! Пытались защищаться, но… Перегоняет он корабль — как же! В чём ещё он соврал?! И что ждёт меня, когда помогу ему?! Я тоже окажусь там?
Когда я вновь упала на кровать и попыталась уснуть — то не смогла. Каждый раз, когда закрывала глаза, мне мерещилось, что матрас такой мягкий, что затягивает внутрь, как зыбучий песок. А стоит мне расслабиться, мёртвая рука обхватит мою шею и придушит, будто мышеловка — глупую мышь.
Промучавшись полчаса, я сползла на холодный пол… свернулась калачиком на стальных панелях. И мне тут же стало спокойнее. Лучше пусть сразу будет твёрдо и холодно, чем поддаться обману. Опасно привыкать к теплу. Опасно доверять чужой ласке. И тут мой взгляд упал на браслет коммуникатора. Индикатор горел зелёным. Оказывается, на нём висело сообщение.
“Всё в порядке?“ — спрашивал Чезар.
Судя по времени, он написал, когда я принимала душ. Возможно, заметил использование воды по системам корабля. Ведь если бы он узнал, что я видела в той комнате — вопрос был бы совсем иным.
Я долго смотрела на его сообщение… Так долго, что в душе успела образоваться дыра.
С третьей попытки мои мелко дрожащие пальцы набили ответ на коммуникаторе.
Лживый, как забота шиарийца:
“Всё в порядке”.
Глава 7
Чезар
Утро не было добрым…
Я шёл по кораблю в сторону каюты моей рабыни (так она числилась в документах), и едва сдерживался, чтобы не начать яростно растирать ноющие виски. Это бы всё равно ничему не помогло. Раздражение было на высшей точке. Хотелось убить кого-нибудь… например, парочку тюремщиков. Или проклятых повстанцев.
Казалось, я научился воспринимать постоянную головную боль как фон. Но за последние сутки я превысил критический уровень пси-перегрузки. Неоднократно. Обычно из настолько глубокой фазы не возвращаются… Но мне везло из раза в раз. Спасало моё специфическое пси-поле. Однако у всего был предел. Не хотелось размышлять, по какому тонкому льду я хожу, так выкладываясь в пси-диапазоне.
Но какой у меня выбор?
И теперь эта несчастная девочка Селена — моя единственная надежда. Даже если она снизит уровень головных болей с критического до “выше среднего” — я уже буду счастлив.
А значит — мне нужно постараться… и не пугать хорошенькую земляночку, на долю которой и без того выпало немало испытаний.
Сейчас нужно найти силы на дружескую беседу. Предложить ей совместный завтрак. И стоически перетерпеть запах кофе, который по неизвестной причине так любят земляне.
С этими “позитивными” мыслями я подошёл к каюте Селены. Послал мягкий пси-сигнал, чтобы разблокировать дверь.
Можно было и вручную, но…
Такое мелкое пси-воздействие было тестом: насколько плохи мои дела? И я понял — дела идут безобразно — когда в ответ на плёвое пси-усилие получил острую отдачу, словно в голове провернули раскалённый прут.
Проклятье…
Надо побыстрее налаживать контакт.
Отвечать мягко и сдержанно на её вопросы.
Быть милым, что, кстати, не является сильной стороной шиарийцев. В целом у нас поменьше эмоциональный спектр. У людей, я слышал, даже есть убеждения, будто мы ненавидим их расу. Но правда в том — что мы ко всем относимся одинаково. Одинаково агрессивно. В нас сильна “звериная суть”. Мы хищники. Мы — альфа раса. Такова наша природа. Есть ближний круг — своя планета, своя раса, а есть все остальные — потенциальные враги. Исключение изредка составляют хорошенькие земляночки или атлантианки. Из-за совместимости репродуктивных систем и возможности зачать сильное совместное потомство.