- Она самая, тварь, где Логан?
- На складах, клянусь!
- Не покидай особняка. Если он там, то потом закончим разговор, - многообещающе тянет статная черноволосая высокая девушка и исчезает. Мистик падает на кресло и откашливается.
- Где профессор? - Четко спрашивает Ороро и её глаза затягиваются белесой пеленой.
…
На складах никого нет, но вот под ними странный ангар и лаборатория. Последнее отвратительней всего. Сдерживаться у Генриетт нет ни малейшего желания и, призвав Старшую палочку, она убивает всех здесь находящихся, воскрешая как только выходит из комнаты с одним приказом - убить всех кроме того за кем она пришла.
Генриетт Джекобс идет в центре смертоносной волны, убивая всех и каждого, не щадя никого. Зомби открывают двери и показывают путь на тренировочный полигон.
Генриетт Джекобс влетает в помещение, словно разъяренная валькирия и насылает заклинание на робота. Тот падает, а Джеймс смотрит на неё и понимает. Дело дрянь.
Путешествие между мирами не может пройти без последствий, особенно если перемещаемый не проводил никаких ритуалов и не стремился к этому. У Генриетт в подарок достались вспышки боевого безумия.
В детстве это было не заметно, её никто не раздражал, не доставал и угрозы жизни не было. Но когда девушка стала полевой медсестрой, то первый же приступ выкосил весь отряд, в котором она состояла и подразделение противника на них напавшее. Трупы девушка уничтожила, сменила имя и внешность и начала разбираться. Поняв, что это такое и чем ей грозит, она училась контролировать это состояние, и до встречи с Джеймсом на полях Первой Мировой всё было хорошо. Она избегала стрессовых ситуаций, работая в полевом госпитале, привыкала к постоянной опасности, но вместе с братьями Хоулетт на неё нахлынули воспоминания о детстве и первый же срыв повторил ситуацию восьмидесятилетней давности, за тем исключением, что теперь выживших было трое. Она, Джеймс и Виктор.
Именно её состояние и дружба с Джеймсом послужили причиной того, что тот ушел от Виктора и начал заниматься с ней. Учить самоконтролю, обладанию своим разумом, телом и магией, незаметно становясь более чем другом.
После очередного приступа, вызванного намеренно, ради тренировки, она поняла, что запечатлелась на Джеймса. Он - центр её мира, якорь сознания, только его мнение важно. Впрочем, с учетом её жизни в прошлом мире она не удивилась, что психика выбрала другого, крайне живучего разумного, для стабилизации. Раньше её якорями были друзья, теперь один друг.
Не знай она позиции самого мужчины - призналась бы, но тот ни раз говорил что она - друг и не более.
Десятилетний план по завоеванию неприступного мужского сердца менялся раз за разом. Однако к сорок третьему они уже были любовниками.
Он смотрел только на неё, думал только о ней, желал только её.
Не хватало самой малости, признания в его чувствах.
Она чувствовала еще год-два, и она станет его. Безраздельно. И даже Смерть не разлучит их, потому что она - её Мастер.
Но вмешался случай. Яд, распыленный на боевом поле, убивающий все живое. Она пролежала на том поле двадцать лет, до тех пор, пока все его следы не исчезли. Не способная двигаться, мыслить, испытывать что-то иное кроме агонии. Двадцать лет.
Пятьдесят лет поисков. Четыре месяца счастья.
Генриетт Джекобс обезумела от страха снова потерять того, кого хотела назвать мужем.
Джеймс поднял руки, успокаивая обезумевшую ведьму.
- Тише. Тише. Дождь по крыше, - зашептал он, краем глаза отмечая, что в наблюдательной рубке слишком много крови, - ты меня слышишь.
Генриетт резко оказалась рядом с ним и обняла его. Сжимая в своих объятьях, прижимаясь всем телом, уткнулась носом в место соединения шеи и плеча, шумно задышала, вдыхая запах и единым движением уничтожила его костюм, заменив на брюки и футболку.
Джеймс опустил руки ей на плечи и начал массажировать.
- Я здесь, я рядом, я никуда не уйду. Слышишь?
Её нос прочертил дорожку до ключиц.
- Генриетт, давай не здесь, а? Тут же грязно, холодно, может, у меня?
Ставшие еще более крепкими объятия были более чем красноречивым ответом.
- Хорошо. Только успокойся, всё хорошо. Ты в безопасности, я рядом.
Она всхлипнула и зарыдала. Логан обнял её покрепче, утыкаясь носом в макушку и тихо шепча, не обращая внимания на волосы, лезущие в рот.
- Поплачь, девочка, всё будет хорошо. Я сильный, ты сильная, но быть слабым это нормально.
Сутки Генриетт не отходила от Логана. Кормила, ухаживала, обнимала или просто была рядом, наблюдая.
Профессора нашли и вытащили из камеры для Джагернаута. Магнето раскрыл существование мутантов, но институт Ксавьер не пострадал, его ученики смогли защитить и здание, и себя.
Мистик Генриетт не прокляла и отпустила на свободу, занятая наблюдением за Джеймсом, будучи всё еще не слишком адекватной.
Труп Боливара Траска и остатки его лаборатории нашел Щ.И.Т. и попытался восстановить данные, но всё было непоправимо уничтожено.
Грета вышла из душа абсолютно нагая, вытирая голову полотенцем, с работы её не уволили, она сама ушла. Слишком уж предвзято снимали данные о мутантах, ей было противно, но ничего сделать она не могла, приказ свыше. Найти новую она еще не успела, да и везде тоже самое. Менять имя и внешность пока не хотелось, но, похоже, вскоре придется.
- А ты красавица, - глубоким голосом проговорил Джеймс, смотря на неё из кресла.
Девушка не смутилась от внимания, а только приподняла правую бровь.
- Ты пришел?
- Да. И забыл зачем, - интимно проговорил Джеймс, подходя к обманчиво слабой девушке.
Он очертил контур её лица кончиками пальцев одной руки, мягко надавил на скулы, вынуждая её открыть рот пошире и поцеловал.
Другая рука тем временем проделала путь от шеи к кисти правой руки, сжала, надавила и начала чертить странные узоры на внутренней стороне ладони, неожиданно поднимаясь выше, вызывая рой мурашек, и опускаясь на исходную позицию.
- Дата свадьбы - нынешней осенью. Я присмотрел квартиру в центре, если тебе понравится, можем туда переехать на неделе. Работу в институте не брошу, но обещаю отчитываться обо всех своих отлучках, - тихо проговорил Логан опираясь на локти, расставленные возле её головы.
Весь он нависал над ней, подавлял и не ожидал иного ответа, нежели положительного.
Генриетт закусила губу, дразняще облизнула, отдышалась после крышесносительного поцелуя и кивнула.
- Согласна. Золотая осень - замечательное время для медового месяца. А на счет работы… Как думаешь, предложение профессора о должности преподавателя еще в силе?
Мягкий благодарный поцелуй немного затянулся, перерос в нечто большее, и им было абсолютно наплевать на то, что будущее им готовит. Их судьбы переплелись слишком давно, чтобы переживать об этом.