Я присела на предложенное рядом место на бревнышке. Жар от огня приятно грел, ночь выдалась неожиданно холодная, в спину поддувал порывистый ветерок. Похоже, нахождение на возвышенности даёт и некоторые недостатки.
Вальтер захлопотал сразу, подозвав солдат помладше рангом. Тем временем командиры представились по кругу. Все молодые, светлые красавцы, породистые, на кого ни глянь – изюмина. Бароны, баронеты и рыцари из знатных орденов.
Закончили со знакомством, и мне тут же поднесли еду на деревянной плашке.
– Прости, маркиза, с господскими причиндалами беда, – брякнул солдат, подразумевая столовые приборы, и быстро ретировался под угрозой подзатыльника от барона.
– Примите, – протянул мне длинный нож один из командиров.
– Спасибо, у меня свой, – ответила любезно и достала из голенища кинжал в самодельном чехле.
Кто – то даже присвистнул, но виду я не подала.
Обещанная картошка со свининой выглядела так себе, но запахи шли от неё сводящие с ума. Стараясь держать лицо и выдерживать манеры перед господами, я стала кушать не спеша. И чуть не съела свой язык! Уже очень вкусной оказалась еда.
Командиры глазели на меня, рассматривая в открытую, без зазрения совести. Пока трапезничала никто не болтал в кругу, что дико смущало, в такой обстановке даже чавкать боялась.
Только с других костров доносились весёлые голоса, где – то вдалеке, на дне оврага трещали сверчки и чирикала ночная птица, тихонько ржали лошади, привязанные у отдельных стоил, расставленных беспорядочно в лагере.
– Брага с монастыря, очень хорошая, – вручил мне кружечку барон Вальтер, когда я прожевала очередной кусочек мяска, щедро приправленный солью и прочими специями, предками карбоната натрия.
Прохладная брага больше напоминала пиво, нежели вино. Отхлебнув треть, я аккуратно поставила кружку рядом, как и плашку.
– Ну как? – Поинтересовался мужчина, сидевший через одного.
– Спасибо, всё очень вкусно, – произнесла довольная, как раз подошедшему повару.
– К твоим услугам, госпожа, – брякнул тот, хватая плаху и уклоняясь от очередного леща командира.
– Леди Валерия, а клинок твой для виду, аль владеешь? – Спросил длинноволосый, сидящий напротив мужчина лет тридцати навскидку. Смахивал он на светлую версию Арамиса из Мушкетеров, и первым стал обращать внимание на мои побрякушки. А не погремушки.
– Владею, – ответила с улыбкой приветливой.
– Я и решил поначалу, что она разбойница с таким – то клинком, – усмехнулся усатый Вальтер. – Да акцент и манеры сразу благородную кровь выдали.
– Видим, видим, – хмыкнул «Арамис». – И как так вышло леди Валерия, что ты в таких дебрях и одна?
– Во, во, – подхватил его товарищ слева и подлил маслица: – Утром в километре от тебя след крупной гончей нашли свежий. Похоже, вампир здесь бродит, повезло тебе, что Вальтер подоспел.
– Почему сразу гончая, – попыталась разрядить обстановку. – В этих зарослях и медведи, и волки могут быть. И анаконды.
– Мы своё дело знаем, – обрубил командир недовольно. – Гончей был след.
– Леди, ты не ответила, – брякнул длинноволосый с пытливым взглядом.
Вот же докопался.
Наступила неловкая пауза, за которую ничего в шальную голову здравого так и не пришло.
– Я люблю одна путешествовать, вот и всё. Вас что – то не устраивает, сэр?
– Не устраивает, когда не вяжется и не договаривают… – зафырчал «Арамис» в ответ.
– Грюно, ты чего? – Вмешались товарищи, успокаивая чересчур быстро взъевшегося командира. – Полно уже, мы здесь не допрос ведём, миледи у нас в гостях.
– Я просто про Балейск ничего не слышал, господа. Понятия не имею, где такое поместье в империи вообще, – пробурчал Грюно подозрительным тоном.
– А я слышал, – поддержал меня барон Вальтер.
– И я, – брякнул мужчина справа. – Это ж на юго – востоке, где винодельные графства. Ох, там и барышни хороши! Все загорелые, сисястые.
– Жак, ну не при леди, – перебил Вальтер и посмотрел на меня так заботливо, что в зобу дыхание спёрло.
– Ну а вы господа, как тут оказались? – Решила перейти в наступление, пока меня тут своими вопросами по полочкам не разложили, и на чистую воду не вывели.
Получая первые скудные ответы, я реагировала, как истинная блондинка, ахая, охая и раскрывая рот. Под монастырской брагой командиры растаяли, и один за одним стали выдавать всё больше о походе и своём героизме, стараясь выловить как можно больше моей щедрой на похвалы, но субъективной женской оценки.