Особенно важно быть проницательным в общении с человеком, понять состояние его души, его настроение, чтобы с помощью Божией помочь ему. Формализм очень опасен. Случалось, что некоторые из западных христиан крестились и становились православными, а затем, увидев обстановку в Церкви, уходили. Это бывает и по дьявольскому наущению, и по недостатку нашего труда и пастырского усердия.
Конечно, у нас преобладают случаи (судя по всему, и у вас тоже), когда мы быстро крестим человека, без предварительной катехизации и приготовления и без дальнейших усилий с нашей стороны. В пастырской работе надо действительно сораспинаться Христу (см.: Гал. 2,19).
У сербов, по-моему, дело обстоит хуже. Бывает проблема со священниками, которые впадают в рутину, в инерцию, как сказал Господь, делают как наемник (Ин. 10, 12–13). У русских, наверное, не так остро стоит эта проблема. Иногда священник служит как бы только для того, чтобы содержать свою семью. Говорит: «У меня семья, переведите меня с этого прихода на лучший, потому что мой сын должен учиться». Если так ставить вопрос, тогда выходит, что для него служение Церкви просто средство получать деньги, чтобы содержать семью. Бывает и так.
В общем, легко крестим, и получается, что люди, недавно пришедшие в Церковь, как бы получают привилегии, а христиане, которые несли свой крест во времена коммунизма, иногда даже обижены на неофитов. Особый спрос будет и с нас, но это и их слабость, как у старшего сына, когда вернулся блудный сын. Так что есть и такая сторона проблемы.
— Владыка, Вы учились и преподавали в богословских учебных заведениях разных стран. Где, по Вашему мнению, выше уровень преподавания и богословской науки?
— Я учился в Сербии, Греции, на острове Халка был только пять месяцев. Там была проблема, турки собирались закрыть Халку. Так что в отношении Халки трудно сказать. Образование в Константинополе было по образцу русских академий, выдающегося богословия там не было. В Греции школы государственные, но есть хорошие богословы. Правда, есть и соперничество среди богословов. В общем, жизнь динамичная и богословие там есть, но не всегда академическое, лучшее даже иногда не в школах. Там сейчас сильный подъем богословский, но при этом много опасностей и сложностей. На Афоне есть молодые ученые люди в Филофее, Симонопет-ре, Григориате, Ватопеде, Ивероне. Есть богословы и в других монастырях. Некоторые пишут, некоторые только начинают писать. В общем, развитие идет повсюду. Мне сказал митрополит Иоанн Пергамский (Зизиулас), что в России есть молодые богословы, которые через десять лет превзойдут нас. Десять лет прошло, я не видел еще, чтобы превзошли конкретно его. Он очень хороший богослов, глубокий, динамичный, хорошо знает труды отцов Церкви, но все время хочет диалога с современной миссией… К тому же он хороший философ, ему это удается, он хороший ученик Флоровского, я имею к нему доверие, хотя и не во всем согласен. Такие богословы, конечно, нужны; это глубокий человек. В патристике, скажу прямо, он продвинулся дальше отца Георгия Флоровского. Так вот он говорил: «Никогда нельзя сказать, что есть направление, которое кто-то ведет, потому что это всегда откровение Духа Святого».
Есть богословы во Франции. Например, француз Жан-Клод Ларше, через год-два будет сербским священником. Он в Сербской Церкви. Он опубликовал хорошие книги. Владыка Каллист — очень хороший, глубокий богослов.
В Америке немного ослабло богословие после отцов Георгия Флоровского, Александра Шмемана, Иоанна Мейендорфа. Мало их там. Свято-Сергиев институт тоже ослабел, но что делать? Как говорит отец Георгий Флоровский, в истории Церкви бывают и подъем, и упадок. Есть православные, которые думают, что вот приходит эра Православия, будет Святая София наша, православная, и так далее. Вряд ли, это немного утопический взгляд, но вовсе не значит, что мы не должны работать.
Я вижу в Русской Церкви подъем, поэтому, между прочим, и приехал, не только из-за вашей любви, но и для того, чтобы немножко посмотреть, немножко почувствовать. Есть живая жизнь в Русской Церкви. Пусть это иногда бывает внешне, но все-та-ки тут жизнь. Но есть проблемы унаследованные, и есть новые проблемы. Дьявол ведь не оставляет в покое.
О богословском образовании вот что я вам скажу. Где лучше? Повсюду. По-моему, Греция и Россия сейчас здесь держат первое место. Сербы что-то делают, конечно, пока вместе с владыкой Амфилохием[14]. Есть там и молодежь, но посмотрим.
14
Митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий (Радович) — один из видных сербских церковных деятелей и богословов.