Диалектику этого или, точнее и ближе к библейскому языку, исторический парадокс этого, мы можем увидеть на двух примерах. Еще праотец Иаков-Израиль некоторым ключевым местам Святой Земли дал имя Божие: Вефиль — «дом Божий» (Быт. 28, 17–19) и Пенуэл — «лицо Божие» (Быт. 32, 30). Точно так же Иерусалим стал Святым Городом Божиим, «пупом земли», по пророку Иезекиилю (Иез. 38, 12), то есть центром мира, и поэтому Соломон построил храм Богу Живому в Иерусалиме, в котором Бог любит обитать и проявлять славу Свою. Одновременно между тем в Священном Писании говорится, что иногда в превратностях человеческой истории, то есть в силу человеческой изменчивости, на тех же самым местах бывали и капища, служение не Богу Истинному, а Ваалу и Молоху! «Святое место» превращалось в «мерзость запустения», и в Святом Городе был распят Господь славы (Мф. 24, 15; 1 Кор. 2, 8). Обо всем этом трагическом парадоксе столь откровенно свидетельствуют пророки от Илии Фесвитянина до Иоанна Предтечи и Крестителя и до Самого Христа и апостолов.
В этом парадоксе есть достаточно элементов той библейской апокалиптики, согласно которой идея Святого Города раздваивается и расслаивается. Поляризуются и противопоставляются между собой два города: Святой Город — Иерусалим и демонический город — Вавилон (об этом, после Апокалипсиса и святого Августина, много говорили Ф. М. Достоевский, протоиерей Сергий Булгаков и другие). В истории, по сути, разделяются и противопоставляются храм Божий и «вертеп разбойников», Церковь Бо-жия и вавилонская башня (Мф. 21,13; 2 Кор. 6, 14–16).
И все же это поляризованное, исполненное в чер-но-белой технике, апокалиптическое видение и восприятие мира и человеческой истории в связи со Святой Землей и Святым Городом не единственное видение и восприятие, которое мы находим запечатленным в Святой Книге Божией. Существует и другое видение, бибилейски более глубокое и полное, библейски более реалистичное, и это подлинное ветхозаветно-новозаветное видение земли и человека на ней как бы через призму Святой Земли Израиля — Палестины и Святого Города — Иерусалима.
Речь идет об эсхатологическом видении и переживании земли и человеческой истории на ней. Необходимо подчеркнуть, что это эсхатологическое видение и восприятие еще не есть неисторическое или антиисторическое. Напротив, именно библейское, ветхоза-ветно-новозаветное эсхатологическое видение открыло и сделало возможным истинное видение и понимание истории не как цикличного возвращения всего к началу (даже если бы это был и первобытный «рай» или доисторические «счастливые времена»), как это происходит повсюду во внебиблейском окружении античного мира, но прогрессивное, динамичное и креативное видение и восприятие земли и человека на ней. Эсхатологическое не есть антиисторическое, оно больше чем только чисто историческое. Это — ме-таисторическое, христоцентричное видение и восприятие земной действительности и человеческой истории. Проследим это коротко по самой Библии.
Если пойдем от Священного Писания, от Библии, как преимущественно палестинской географо-исторической книги, то увидим, что уже в самом названии Ханаана землей обетованной Аврааму и его потомству (Евр. 11, 9) в действительности заключается больше простой географии и голой истории. Лучше сказать: в этом названии уже содержится и эсхатологическая история, и эсхатологическая география Святой Земли.