Несмотря на несколько легкомысленное отношение к жизни, Мустафа был прав: Юсуф и вправду подумывал о том, что набегов должно бы быть больше, как и жертв, но главарь не любил лишнего кровопролития и всегда выговаривал Юсуфу за излишнюю жестокость, отчего в том постепенно нарастало молчаливое презрение к Мустафе. Однако, в голову Юсуфа пока не приходило мысли занять место главаря. Но кто мог поручиться, что в один прекрасный день она не поглотит его разум всецело, как неистовый сель, бурля и беснуясь, проглатывает целые кишлаки.
Выходя на задание, Юсуф радовался подобно голодному ребенку, которому подарили лакомство — кусок сахара. Или нет, скорее, как радуется собака брошенному ей куску мяса — такое сравнение скорее отражает состояние Юсуфа. Он разве что не рычал и не повизгивал в предчувствии расправы над еще одним гадким оборванцем, которых Юсуф, как мы уже говорили, ненавидел всем сердцем. Но Мустафа вновь совершил ошибку, не назвав имени человека, с которым следовало разобраться Юсуфу. То ли главарь позабыл об этом от волнения, которое всегда испытывал при разговоре с Бешеным псом, то ли сделал это умышленно, чтобы Юсуф не озверел раньше времени, что помутило бы его разум и помешало с холодной расчетливостью совершить то, за чем его посылали — так или иначе, а Юсуф получил четкий и недвусмысленный приказ: убить старика, проживающего в доме дехканина Икрама. Только его, и никого другого! Это несколько расстроило Юсуфа, но… приказ был приказ, и он не смел ослушаться.
Юсуф, одетый во все черное, с черной же арафаткой, скрывающей большую часть его лица, пробирался тесными улочками, стремительно приближаясь к дому бедняка Икрама. Ночь выдалась светлая. Ветер изорвал облака на лоскуты, разметал их, и на небе засияла ущербная луна в бледном туманном ореоле. Это было нехорошо: преступление — любое, а уж такое и подавно — не выносит света, предпочитая таиться в непроглядной тьме. Но это неважно. Бешеный пес стремителен, ловок и неуловим, поэтому старику не жить — так размышлял Юсуф, едва приметной тенью скользя вдоль домов со спящими людьми, не ведающими о его преступном замысле. Вот и нужный ему дом, осталось забраться в него и совершить то, для чего он сюда шел. Ух, как хотелось ему заодно разобраться с предателем Саидом, променявшим их великое ремесло на недостойное, презренное занятие каменщика или плотника — Юсуф не знал точно, кем заделался вор Саид. Из слухов, быстро распространившихся среди разбойников, Бешеный пес этого не понял, но суть ухватил правильно. Однако, Саида, равно как и Икрама, трогать не следовало. Только старика. Почему? Об этом Юсуф не задумывался — не его это дело. Если так надо, значит, надо, и ничего тут не попишешь. А разобраться с предателем Саидом ему еще наверняка выпадет шанс, ведь разбойник может покинуть пещеру только ногами вперед — таков непреложный закон. Саид этот закон нарушил…
Перемахнув через забор, Юсуф мягко приземлился, пригнувшись, и замер, едва касаясь пальцами рук земли и вслушиваясь в тишину. Похоже, он никого не потревожил. Бешеный пес зорким взглядом обвел небольшой двор. Топчан был пуст, значит, люди спят в доме. Юсуф потянул из ножен длинный нож. В лунном сиянии блеснула остро отточенная сталь.
«Хорошо, очень хорошо!» — подбодрил себя Юсуф и кошкой прокрался к новеньким дверям дома.
Дверь отворилась без скрипа. Выждав время — торопиться в подобных делах не стоило, — Юсуф осторожно просунул голову в образовавшуюся щель и огляделся. В маленькой кухне, где только-только начали устраивать очаг, царила почти кромешная тьма. Небольшое окно было зачем-то занавешено тряпицей, и лунный свет сюда пробивался из чуть приоткрытой двери в следующую комнату, рассекая кухню бледной полосой надвое. Юсуф пошире отворил дверь и ступил внутрь дома, держа нож наготове. Прокравшись через кухню на цыпочках, он потянул за ручку следующей двери.
«Хорошо, что дом новый, — подумал Юсуф, — в старых невозможно работать — все скрипит и стонет, будто живое. Иногда даже жуть берет, словно дом все чувствует и хочет предупредить хозяина».
Мотнув головой, Юсуф стряхнул наваждение — нет, нет, а мнительность иногда все-таки умудрялась отыскать щелочку в загрубевшей душе убийцы, и тогда Бешеного пса начинали одолевать разные страхи, которые он старательно душил в себе, призывая на помощь всю свою волю. Несколько успокоившись, Юсуф поудобнее перехватил нож и заглянул в комнату. Вот они! Все трое растянулись на курпачах и беспечно дрыхнут, не подозревая ни о чем. Как все просто! Настолько просто, что Юсуфу стало скучно.
Глубоко вдохнув, Бешеный пес прокрался в комнату и замер в нерешительности в светлом квадрате падавшего из окна света. Где же тут старик? Кто из них? Эх, ну почему нельзя пришить всех сразу?