Галиону совсем не понравилось, что его трясут и будят, а уж тем более — поднимают на смех.
— Вы опоздали, — ворчал он. — Я ждал, ждал, пока вы там кутите, да и заснул с устатку!
— Немудрено, — отвечали эльфы, — ведь причина-то рядом, в кружке! Дай-ка и нам хлебнуть перед работой твоего сонного зелья. Тюремщика будить не будем! С него уже и так хватит!
Кружка пошла по кругу, и эльфы еще больше повеселели, однако головы не потеряли и сразу заметили, что некоторые бочки тяжелее других.
— Эй, Галион! — закричали они. — Ты так рано уселся пировать, что все перепутал! Поставил рядом с пустыми бочками полные!
— Пошевеливайтесь лучше! — прикрикнул кравчий. — Ленивцам и пустые бочки тяжелыми кажутся. Тут только те, которые нужно выбросить. Делайте, что велено.
— Прекрасно! — отвечали эльфы, катя бочки к открытому люку. — Пеняй на себя, если королевские вино и масло уплывут вниз по реке. То-то озерные люди попируют за наш счет!
Эй, давай, вали, катай, В дырку бочечки кидай! Налегай, бум-бом! Полетели кувырком!Так они пели, и бочки одна за другой летели в темный провал. Некоторые из них были и впрямь пустые, в некоторых сидели гномы; все скатывались в люк, подскакивая и громыхая, ударяясь о стенки туннеля, сталкиваясь одна с другой и подпрыгивая на черной воде.
Только тут Бильбо понял, что не предусмотрел самого главного. Вы-то, наверное, давно это заметили и посмеивались над ним, но хотел бы я видеть вас на его месте! Он-то был не в бочке, и, если бы даже и спрятался в подходящую, ее некому было бы закрыть! Выходило, что на этот раз он точно расстанется с друзьями (почти всех их уже скатили в люк) и будет вечно бродить одиноким взломщиком по закоулкам эльфийских пещер. Даже если бы он выбрался через главные ворота, как отыскать гномов? Он не знал дороги по берегу к тому месту, куда приплывут бочки. А что станется с гномами без него? Он не успел рассказать им все, что узнал и что собирался делать, как только беглецы выберутся из леса.
Пока все эти мысли стремительно проносились у него в голове, эльфы затянули веселую песню. Некоторые уже взялись за канаты, чтобы поднять решетку, открыть затвор и выпустить бочки.
Возвращайся по волнам Вспять к своим родным краям! От пещер и диких нор, От холодных скал и гор, Из лесных дремучих чащ, Где бежит поток бурлящ, Из ущелий — на простор Светлых плесов и озер! Вдаль плыви вдоль тростника В теплом гуле ветерка, Мимо мелей и песков, Мимо заливных лугов, Сквозь туман, что от болот Темной полночью встает! Пусть тебя влечет вода, Пусть тебя ведет звезда; С севера плыви на юг, Где лучится день вокруг, Где пасутся у реки Овцы, кони и быки, Где на солнечных холмах Зреет виноград в садах! К югу, к югу уплывай В свой родной далекий край — По бурливой быстрине, В яркий день и при луне!Последняя бочка скатилась в люк! Не видя иного выхода, бедный маленький Бильбо ухватился за нее и полетел в воду. Плюх! Он очутился в воде, под бочкой. Отплевываясь и цепляясь двумя руками, как крыса, он вынырнул на поверхность, но вскарабкаться наверх не мог — бочка только крутилась, сталкивая его под воду. Еще бы — она была пустая и прыгала, как поплавок.
В уши залилась вода, и все равно Бильбо слышал пение эльфов. Потом лязгнул люк, и голоса затихли. Течение влекло его к решетке. Он был в ледяной воде, один-одинешенек, если не считать сидящих по бочкам гномов.
Очень скоро впереди показалось серое отверстие. Заскрежетала, поднимаясь, решетка. Бочки, толкаясь, устремились в просвет, и Бильбо оказался в самой их гуще, еле поспевая уворачиваться, чтобы не смяло в лепешку. Течение тащило бочки под каменную арку. Хорошо, что он не сумел выбраться наверх: даже хоббиту было бы не проскочить под низким каменным сводом, почти вплотную подходившим к воде.
Бочки вынесло под нависающие ветки деревьев. Бильбо гадал, что чувствуют гномы и много ли воды натекло внутрь. Некоторые бочки осели в воде — хоббит заключил, что это те, в которых его друзья.
«Только бы крышки не отошли!» — подумал он. Впрочем, скоро ему стало не до друзей — тут бы самому остаться живу. Ему удавалось держать голову над водой, но он уже весь продрог и не знал, подвернется ли удачный случай выбраться на берег, или он раньше умрет от холода.
Удачный случай все-таки подвернулся: течение прибило несколько бочек к мелкому берегу, где они зацепились за корягу. Бильбо смог вскарабкаться на свою, пока ее удерживали соседние. Он распластался на животе, как мокрая крыса, с трудом удерживая равновесие. На ветру было холодно, но лучше, чем в воде. Только бы не упасть, когда бочки поплывут дальше!