Сийм помог ей проникнуть в свой вигвам. Уа-та-Уа торопливо говорила:
Нет, теперь Большой Змей и не подумает идти домой. Чувство холода и безразличия как рукой сняло. На смену им пришло предбоевое возбуждение. Ведь с минуты на минуту мог разгореться жаркий бой!
– Уходи быстрее, – торопливо сказал Большой Змей. – Это у нас такая военная хитрость. Быстроногий Олень только делает вид, что он на стороне Зоркого Орла. На самом деле он мой друг. Я сделаю ему точно такой же кинжал, как у меня.
– Они хотят отобрать у тебя кинжал в качестве военного трофея. Ханно сделал Эльдуру шикарный томагавк. Теперь они друзья – водой не разольешь. Если ты хочешь, я насовсем перейду в твое племя… Сийм! Они уже у ворот…
Зоркий Орел и Быстроногий Олень в полном боевом снаряжении неслышно вошли в ворота и под прикрытием стены дома шаг за шагом продвигались дальше.
Большой Змей на миг растерялся. Кому верить – Быстроногому Оленю или Уа-та-Уа?
Нападающие вышли из прикрытия. В руках у обоих что-то сверкнуло – фольга на острие томагавка. Так и есть – Быстроногий Олень продался! У Большого Змея мгновенно созрел новый военный план: они не будут с Уа-та-Уа ждать неприятеля в вигваме, а спрячутся за большим деревом.
Быстроногий Олень и Зоркий Орел миновали угол дома. Быстрыми крадущимися шагами они отделились друг от друга, чтобы атаковать врага с двух сторон. Все их внимание было приковано к поленнице, за которой должен был преспокойно ждать Большой Змей, ведь он считал, что Быстроногий Олень на его стороне.
Они и не подозревали, что за ними точно так же следят, что за большим каштаном Большой Змей и Уа-та-Уа, готовые к прыжку, ждут, когда они атакуют пустой вигвам. И что тем будет очень легко их сзади скальпировать, прежде чем они успеют в узком проходе развернуться.
Страшный лай в соседнем дворе привлек внимание всех четырех воинов. Лай быстро приближался к забору и так же неожиданно оборвался, как и возник.
Зоркий Орел махнул рукой своему племени: вперед! Еще несколько крадущихся шагов – тут он издал воинственный клич и, размахивая томагавком, ринулся к поленнице. Быстроногий Олень атаковал ее с другого конца. Он был уже почти у цели, как неожиданно кто-то бросился ему под ноги.
Это был Хоботок, весь грязный, в царапинах. Оказывается, в задней стене сарая он обнаружил кошачий лаз и, рискуя жизнью, протиснулся в него, но тут же угодил в лапы к собаке, которая приняла его за кошку и чуть не загрызла. Потом он чудом пробрался в свой двор и, ничего не зная о новом военном плане и о том, что атака уже началась, помчался к Сийму на помощь.
Быстроногий Олень споткнулся и упал. Видно, он сильно ушибся, потому что долго не вставал. Его жалобное хныканье резко прервало ход войны.
На поле боя появились Сийм и Марис. К пострадавшему подбежал Ханно, помог подняться и участливо спросил:
– Что случилось? Скажи, Эльдур, что с тобой?
– Сийм подставил мне подножку, – захныкал Эльдур.
– Коленка так болит, что я не могу шагу сделать.
– Мы стояли за деревом, – сказал Сийм. – Ты споткнулся сам.
– Это, наверно, все та же страшная кошка, которая меня раньше напугала, – решила Марис. – Я видела, как она шмыгнула за поленницу.
Ханно заглянул за поленницу и воскликнул:
– Да она и сейчас тут. Но это не кошка, – добавил он удивленно, нагнулся и поднял Хоботка, который от сильного удара был настолько оглушен, что не мог пошевелить даже кончиком хобота.
– Сийм нарочно оставил его здесь, чтобы я споткнулся,
– продолжал придираться Эльдур.
Сийм, негодуя, отпирался, он и понятия не имеет, как Хоботок оказался около его вигвама. Но мальчишки не поверили ему. Ханно сунул Хоботка в руки Сийму и сказал:
– На, цацкайся со своим слоником, вояка! И больше не лезь в войну играть!
Ханно помог Эльдуру доковылять до дому. Марис с несчастным видом поплелась за ними.
8.Черная туча над городом стала серебристо-серой, и из нее посыпались красивые пушистые снежинки.
Мурляна закончила вечерний обход своих владений, присела на ступеньку, сладко зевнула, из приличия прикрыв рот лапкой, хотя поблизости не было ни души. Она уже хотела вернуться в котельную, на свое теплое место, но тут увидела, что по улице бредет знакомая фигура.