– Я на кухню, – сказал он, прежде чем выйти из ванной.
Дом спал. Вокруг царил полумрак и тишина. Спустившись вниз, Саша залез в холодильник в поисках съестного – сыр и молоко пришлись ему по вкусу. Достав два стакана, он разлил по ним молоко и принялся делать бутерброды. От полной луны всю кухню заливал серебристый мягкий свет, позволяя не включать искусственное освещение. Нарезая в полумраке сыр, Саша взглянул на настенные часы, висевшие перед его носом – три ночи. У них еще есть время, и подкрепиться не будет лишним.
Вскоре на кухню зашла и Ксения, тихо шлепая босыми ногами по полу. Мягкие подушечки пальцев вновь коснулась спины в тех местах, где он с недавних пор чувствовал легкое жжение.
– Я тебя поцарапала, – прошептала Ксения, целуя спину где-то рядом с этими местами.
По его телу прокатилась приятная дрожь, вновь заставляя желать и злиться.
– Не страшно. Садись за стол.
– Я не голодна.
И снова нежный поцелуй, и плавное движение ладоней… Бросив нож, Саша развернулся к Ксении и поймал ее руки.
– Если ты не против, то я бы сначала чего-нибудь съел, – взяв стакан, он всунул ей в руку, чтобы чем-то занять.
Но, подавшись вперед, Ксения прильнула к нему, дразня прикосновением к его обнаженной груд ее твердых сосков, которые открылись благодаря распахнутому халату. И с коротким поцелуем она ответила:
– Я не против, только если буду главным блюдом в твоем меню.
– Будешь, через пять минут.
– Хорошо, – кокетливо улыбнулась она и все-таки отошла к столу.
Саша спокойно перевел дыхание и схватился за стакан, желая сейчас заглушить вновь разгорающееся пламя.
«Не сейчас!»
Сев за стол, Ксения припала губами к стакану, делая большие глотки. Саша с интересом наблюдал за ней, когда с края губ поползла тонкая белая струйка, стекая по подбородку к ключице и ниже, по соску обнаженной груди. Да какие, к черту, бутерброды!
Отставив стакан, Саша подошел к Ксении, молча сдернул со стула, подхватил за ягодицы и усадил на стол, устраиваясь между ее колен. Ксения расплылась в довольной улыбке – она прекрасно знала, что делала с ним. И его губы обхватили мокрый сосок, облизывая со всех сторон шершавым языком. Ксения застонала, запуская пальцы в его волосы. И Саша принялся подниматься языком вверх, собирая остатки молока с ее кожи… слегка укусил подбородок и вцепился в приоткрытые губы, вкусные, ласковые и податливые. Но, резко разорвав поцелуй, Ксения толкнула его в грудь:
– Сядь.
Саша послушался, занимая ее прежнее место. Ксения попыталась сползти со стола, чтобы сесть на него, но Саша не дал, удерживая и разводя колени чуть шире. И поцеловал в красивый живот, который затрепетал под его губами. Опускаясь ниже, он смог оценить интимную стрижку – аккуратно, красиво и вызывающе. А когда он лизнул самое чувствительное местечке, Ксения задышала чаще, полностью отдаваясь его ласкам. Язык заплясал по складочкам, захватывая их губами и слизывая ее сок. А чувствуя, как в ней жарко и мокро, его и так набухший член болезненно напрягся, желая скорее оказаться внутри нее. Ксения, видимо, желала того же. Зарычав, она оттолкнула его и все-таки сползла со стола к нему на колени. Губы снова накрыли губы, только теперь она буквально потребовала поцелуй. И Саша с удовольствием отвечал, теряя голову от движений ее бедер по его члену, прикрытому лишь тонкой тканью. И помогал ей руками, сжимающими мягкие ягодицы.
Голубые глаза поймали его взгляд, дыхание опалило влажные губы. И Ксения поползла вниз, опускаясь под стол и освобождая от тесноты его плоть. Когда же ее язычок коснулся головки, облизнул и накрыл губами, Саша был и сам готов зарычать…
Но, совершенно неожиданно, до его слуха донеслись тяжелые шаги. И на кухню залетел – Денис! Резко включив свет, друг вздрогнул, заморгав на него сонными глазами. Ксюша внизу замерла.
– О-па! А ты чего тут сидишь, один среди ночи.
Вот черт!
Сам прищурившись от яркого освещения, Саша прикрыл глаза и попросил: