— У тебя не выйдет сбагрить меня какому-нибудь торговцу! Я аристократ и могу обжаловать твое решение!
— Я позабочусь, чтобы у тебя ничего не вышло! А теперь марш к себе! Из своих комнат ты выйдешь только к будущему мужу!
***
— Скотина, вот же тварь, а! — бесился я, пиная мебель. — Да пепел родителей ещё не остыл!
Сейчас, немного успокоившись, я ещё раз прокрутил в голове всё с самого начала. Теперь, зная, чего именно хотел от меня братец, я ругал себя за то, что был так слеп. Я, который с одного взгляда определял степень заинтересованности моей персоной в любой компании, проморгал всё то же самое у себя под носом. Да как он мог!
Инцест в империи никогда не поощрялся, хотя скандалы подобного толка выплывали иногда на свет. Вот только такая слава — это клеймо на всю жизнь. Нет, даже с учётом угроз Георга, я предпочту любого супруга его мерзкому шантажу. Он ведь не отстанет от меня. Начнёт шантажировать и угрожать. И принуждать снова. Хватит, я лучше с мерзким стариком бароном Иллу спать буду, но избавлюсь от братца в моей жизни раз и навсегда.
Расстраиваться долго я никогда не умел. Придя к мысли, что поступил правильно, я велел слуге принести мне ужин и вина. Мне следовало подумать.
Георг действовать силой не будет. Он не хуже меня знает, что за такое я отберу у него и титул, и деньги. Придётся тогда братцу в наёмники идти, да ещё и с чёрным клеймом. Насилия над аристократами император никогда не прощает. И убить он меня не может. Хоть «последняя воля» и жрёт магические силы, но пока я не выйду из этого дома — я артефакт не погашу. Пусть я лучше истощение заработаю!
Но если не силой, то морально давить на меня он будет обязательно. Уже начал — запер в комнатах. Ну и пусть. Мужа он должен будет мне найти до летнего праздника солнцестояния, потому что иначе он будет обязан вытащить меня во дворец на бал. А там я найду кому пожаловаться. Но до этого времени ещё два месяца… вздохнув, я устроился на террасе и принялся перебирать высший свет империи, гадая, кому в мужья меня предложит Георг.
========== Глава 2 ==========
Алье Дансар
После месяца моего домашнего ареста я возненавидел Георга ещё сильнее, хотя казалось, что больше уже некуда. Мало того, что эта мразь наведывалась ко мне каждый день, узнать, не передумал ли я, так он ещё и приказал еду мне приносить из котла для слуг. Так что о деликатесах пришлось забыть.
Теперь моими ежедневным завтраком, обедом и ужином была каша грубого помола с кусками сала и жилами. Но под слоем малоаппетитной массы иногда находилось что-нибудь съедобное: куриная ножка или кусок говяжьей вырезки. Узнаю, кто из слуг так рискует, не боясь нарваться на гнев господина, обязательно отблагодарю.
Выделенные мне четыре комнаты и терраса осточертели до зубовного скрежета. Я уже мысленно поторапливал треклятого братца с выбором, чтобы было хоть чем-то заняться. Книг у меня в комнате было всего пять, и те завалялись случайно. Три трактата по магии, дневник из путешествия моего деда и рукописный сборник стихов, что мне когда-то подарил один из поклонников. Я их уже все наизусть знал, а другие книги из библиотеки мне не приносили. Георг запретил. Из всех развлечений мне только и оставалось наблюдать с террасы за жизнью дома, поскольку даже личного слугу у меня отобрали.
— Могу тебя поздравить, Алье! Твой будущий супруг согласился на брак! — услышал я голос Георга.
Братец стоял в коридоре, напротив дверного проёма, который уже давно превратился в выжженную арку. Это мы с ним снова не поладили. Мне не понравилось, что Георг может зайти в мои покои в любой момент и я как следует запечатал их магией, отключив на время артефакт «последней воли». Я после этого сутки ползал, как черепаха, но свою вязь в защиту дома вплёл.
А Георгу не понравилось, что я закрыл ему доступ, и он сжёг дверь, заявив, что теперь будет наблюдать за мной в любое время. Но хоть двери больше не было, магический барьер остался. Сломать его Георг мог только вместе с основной защитой дома. А этого делать он не рискнул. Вот так и разговаривали теперь мы с ним по разные стороны завесы.
— Хочешь почитать контракт? — ухмыльнулся Георг и, не имея возможности зайти в комнату, швырнул мне свиток через завесу. — Я надеюсь, что ты будешь ждать своего жениха с нетерпением!
Демонстративно отвернувшись от братца, я поднял свиток и ушел читать его в кабинет. Пусть стоит, если хочет. Ему с двери только дальний угол видно, а я расположился в кресле у окна. Текст брачного контракта волновал меня во вторую очередь, а сначала имя.
— Чтоб ты в мужья демону инферно достался! — тихо простонал я, стараясь чтобы слова не долетели до двери. — Граф Шерда…
Свиток с тихим шорохом выпал у меня из рук. А вот про этого старого извращенца я и забыл уже. Лет пять, наверное, он не появлялся при дворе, но мне и первого выхода в свет хватило. Я закрыл глаза и как наяву увидел его мерзкую физиономию. Синюшно-бледное лицо, покрытое неприятной даже на вид щетиной; чёрные неопрятные волосы и длинный крючковатый нос. Но даже это пережить можно было. Граф Шерда слыл заядлым игроком и любителем грубого секса. У него уже четверо супругов было, и ни один не дожил до тридцати.
С последней искоркой надежды я поднял свиток и в этот раз внимательно вчитался в текст. Разумеется, мой «любимый» братец не оставил мне лазейки! Указал всё наследство: и деньги, и серебряный рудник, который мне достался от папиного приданого, личные вещи, украшения, ничего не забыл, тварь. Разумеется, нищий, вечно нуждающийся в деньгах игрок поспешил заверить контракт графской печаткой. Когда тебе нехилую сумму просто так дарят, да ещё бесправную постельную игрушку в придачу! Но, что самое обидное, опротестовать этот брак я не смогу. Георг, мразь такая, сделал всё — не подкопаться.
От бессилия и злости по щекам потекли слёзы. Очень скоро эти запертые комнаты и удушающую скуку я буду вспоминать, как райскую жизнь. Отец, родной, ну почему ты не настоял, чтобы я раньше выбрал себе мужа?!
Мысль о родителях принесла в сердце тепло. Они любили меня и делали всё, чтобы я был счастлив. И то, что сейчас происходит, — не их вина. Внезапно вспомнились последние слова папы. Утерев слёзы и придав своему лицу легкомысленное выражение, я рискнул проскочить через гостиную в спальню. Вот только Георга у дверей уже не было. Ну и славно.
Небольшие глиняные статуэтки папа лепил для себя. Я никогда не видел, чтобы он их расставлял в доме где-то ещё, кроме личной спальни. Я успел забрать их тогда, в первый день, до того, как сцепился с Георгом. И вот теперь гладил пальцами забавные фигурки. Единорог, сфинкс, дракон, кракен… Два десятка любовно выполненных маленький копий животных, способных к магии. Он сказал: «Разбей на удачу». Ох, как мне сейчас удача нужна!
Выбрав кракена, я со всей силы швырнул его на пол, прося родительского благословения и помощи. Вот только ничего не случилось. Фигурка просто разлетелась на десяток осколков и никакого выброса магии, как при срабатывании оберега. Но почему? Папа же говорил: «на удачу»?
Постояв несколько минут в нерешительности, я вынужден был признать, что неправильно его понял. Кракена стало жалко, как памятную вещь, которой касались руки дорогого мне человека. Но делать нечего, надо убирать осколки. С некоторых пор слуг мне не полагается.
Встав на колени, я начал собирать остатки кракена в руку, когда на одном из разломов что-то блеснуло. А через минуту я, как сумасшедший, чуть ли не вылизывал пол, в поисках закатившихся кусочков. Основанием серебряного подсвечника я разбил осколки в пыль и с трудом сдерживал себя, чтобы расхохотаться, как блаженный. Десять первородных необработанных кристаллов целена. Да это же маленькое состояние! Подняв голову, я ещё раз взглянул на полочку с поделками и усмехнулся. Нет, не маленькое — огромное состояние!