Те «леди», что унижали Элион, сейчас только с завистью смотрели на неё, вздыхая, и в тайне мечтая оказаться на её месте. В объятиях Кастиэля.
***
Иногда нам кажется, что мы одиноки в этом мире, даже если вокруг нас много людей.
Мы говорим, рассказываем о своих проблемах, а в ответ будет всего лишь равнодушное ясно. Или хуже всего — «вот из-за чего ты паришься? Глупости! Вот у меня…», — и нам придётся слушать их, вот только мы действительно вдумываемся в то, что они говорят.
«Я хочу умереть».
«Ты видела её джинсы? Просто ужас!»
«Меня достало это все».
«Я такие классные туфли купила!»
И мы одиноки. Каждый живёт в своём мире и не желает его покидать. Но есть такие моменты, когда мы ломаемся, наш мир, будто карточный домик, рушится, а мы остаёмся в его обломках, словно сломанные куклы, с которыми уже никто и никогда не будет играть.
И в эти моменты мы осознаем, насколько мы беспомощны. Нам даже некому поплакаться, когда ломается наша жизнь. Кто-то идёт прыгать с крыши. Кто-то лезет в петлю и глотает таблетки пачками. Кто-то режет нежную кожу запястий, будто бы от этого их боль уйдёт, и они наконец-то обретут покой.
А кто-то просто уйдёт в бар, чтобы напиться до беспамятства. Чтобы хотя бы на пару часов забыть обо всем этом дерьме, что творится в собственной жизни.
***
- Первый выходной за последний месяц! — счастливо вздохнул Кастиэль, входя в квартиру. Альбом уже был готов, съёмки и встречи с какими-то редакторами были закончены. Поэтому юноша с чистой совестью наконец мог насладиться желанным выходным.
Кастиэль планировал провести этот день в горизонтальном положении на диване, ну, или, как максимум — пойти погулять с Элион. Но, видимо, не судьба. Едва он задремал, дверь квартиры открылась и раздался пьяный смех Ребекки. Она, пошатываясь, вошла внутрь. Юноша поднялся с дивана и вышел в прихожую, где все ещё находилась девушка.
— Ты охренела?! В твоём-то возрасте напиваться?! — возмутился он, завидев состояние Ребекки.
— Не ори на меня, ты мне никто, — прошипела девушка, малость теряя равновесие и снимая кроссовки.
— Совсем рехнулась! — негодовал Кастиэль, хватая её за руку. Девушка выдернула ладонь из его руки, оставив на его коже красные, кровоточащие ранки.
Юноша зашипел, но не успел более ничего сказать, ибо девушка стремительно отправилась в сторону ванной. Кастиэль закатил глаза, когда увидел, как мутило девушку, когда она сидела на полу, согнувшись в три погибели. Но, когда подступил ещё один приступ тошноты, он держал её волосы, чтобы она не заляпала их. А затем он отпаивал её таблетками, хоть желания возиться с малолетней алкоголичкой вообще не было. Кастиэль был зол настолько, что его зубы почти скрипели, когда он что-то ей говорил.
Она же вела себя как тряпичная кукла, и послушно, хотя и немного заторможенно, выполняла его указания. Кастиэль же думал, что сегодня только пол беды — завтра её ждёт такое похмелье, какое ей в жизни не снилось.
***
Утро далось Ребекке невероятно сложно. Сначала она даже не с первого раза поднялась с постели, потом чуть не свалилась по дороге за водой. И наконец вспомнила своё вчерашнее поведение.
Сказать, что ей было стыдно, значит ничего не сказать. Она хотела провалиться под землю, лишь бы только Кастиэль забыл вчерашний день. Но этого не случится, к счастью или сожалению. Ребекка робко зашла на кухню и снова заняла своё любимое место. Кастиэль молча и неспешно готовил завтрак, изредка чему-то улыбаясь.
— Кастиэль, прости меня.
Девушка опустила голову, до побеления пальцев сжимая края кресла. Чувство вины слишком сильно грызло её.
— Извинения приняты.
Кастиэль коротко рассмеялся, даже не оборачиваясь на Ребекку, и продолжил готовить.
— Что? Ты не… Злишься на меня?
Девушка резко подняла голову и недоуменно посмотрела на парня. Он как ни в чем не бывало не отвлекался от своего занятия. Но, потом, он положил на место поварешку и обернулся на Ребекку. Кастиэль подошёл к девушке и опустился на корточки, стараясь быть на одном с ней уровне.
— Как ты все не поймёшь. Я не злюсь. Недоволен, конечно, ибо ты пьяная — это зрелище не для слабонервных, но…
Он рассмеялся, потрепав девушку по волосам. Она, насупившись, посмотрела на него, сжав губы в тонкую полоску.