— Кастиэль, я не умею поддерживать людей, но я правда хотел бы, чтобы тебе было лучше. Если я могу как-то тебе помочь, скажи мне. Но, хочешь узнать мое мнение по поводу всего этого?
Кастиэль перевел на парня глаза и задумчиво пожал плечами, как бы говоря: «конечно, почему бы и нет?». Натаниэль вздохнул, наливая очередные чашки с чаем, и затем сел обратно и помешал ложкой сахар, наблюдая за тем, как вода закручивается в небольшой водоворот.
— После расставания, после пережитой боли, начинается новая жизнь. Тебе постоянно кто-то делает больно, значит ты на пути к новой жизни. Этот этап перехода очень сложен, и едва ли можно сказать, когда он закончится, но все будет впорядке потом. Я знаю, что тебе очень больно сейчас, и кажется, что весь мир против тебя. Но я рядом с тобой.
Натаниэль вздыхает, и накрывает ладонь парня своей, пытаясь поймать его взгляд и хотя бы на секунду заставить его задержать его на нем. Кастиэль вздыхает, поднимая взгляд, и смотрит Натаниэлю прямо в глаза, отчего у того бегут мурашки по спине — он никогда не видел столько боли в чьем-то взгляде.
— Самое темное время всегда наступает перед рассветом. Скоро, и очень скоро, ты будешь в порядке. Ты можешь страдать сейчас, а еще можешь направить свои силы, свою боль, в другое русло. Ну, например, в музыку. Почему бы тебе не пострадать в музыке? Ты сможешь отпустить свои эмоции.
Кастиэль задумчиво посмотрел на старосту, задержав взгляд на нем на пару секунд, а затем отвел глаза и подумал, что Натаниэль не так уж и неправ. В конце концов, он не сможет страдать всю жизнь. Ему больно сейчас, но это не значит, что ему будет также больно потом.
— Знаешь, наверное, ты прав.
Кастиэль вздыхает, и поднимает на Натаниэля глаза. Тот берет чашку обеими руками и пожимает плечами. Кастиэль откидывается спиной на спинку стула, и вздыхает, кладя ладони на холодную поверхность стола.
— Мне почему-то постоянно не везет в любви. Мне везет с карьерой и учебой, деньгами, но не с любовью. Может быть, я просто для нее не создан? Может, мне просто не дано такого, чтобы меня любили?
Кастиэль невесело ухмыляется, смотря в окно, а затем снова переводит глаза на старосту. Тот хмурится и качает головой — он не был согласен с Кастиэлем от слова совсем. Он хочет возразить, но не может подобрать подходящих слов.
— Тебе дано, чтобы тебя любили. Просто, ты всегда встречаешь не тех людей. Есть те, которых любят, и есть те, которые любят. Ты всегда находишь таких, которых любят. София тому пример — ей нравится быть в центре внимания, нравится, когда ухаживают. Ей нравится быть любимой. Знаешь, иногда такое случается, но в один день ты встретишь того человека, который заставит тебя быть счастливым. И он никуда не денется.
Натаниэль серьезно смотрит Кастиэлю в глаза. Тот хмыкает, улыбается и качает головой, после чего складывает руки на столе, упираясь в него локтями, и смотрит на старосту с легкой ухмылкой.
— Эй, староста, иногда мне кажется, что ты знаешь то, что во мне происходит, лучше меня.
— Для этого и существуют друзья, Кастиэль. Ты хоть и думаешь, что способен со всем справиться сам, но тебе нужно поговорить с кем-то, чтобы понять внутри себя, какое решение тебе принять.
Натаниэль качает головой и скрещивает руки на груди, откидываясь спиной на спинку стула. Кастиэль улыбается, впервые за неделю, и смотрит на старосту. Но через секунду улыбка гаснет, и на лице парня снова возникает задумчивое выражение лица.
Не сказать, что разговор с Натаниэлем заставил его почувствовать себя куда лучше, но хотя бы немного парень смог выдохнуть — было больно, но теперь он был уверен, что боль пройдет.
— Да кого я обманываю?! Я ужасно себя чувствую!
Кастиэль роняет голову на руки, и замирает в таком положении. Натаниэль вздыхает, похлопав парня по плечу, и совершенно не знает, что он еще может сделать.
— Встань.
Нехотя, но Кастиэль подчиняется. Натаниэль встает со стула и подходит к парню, обогнув стол, и резко его обнимает. Кастиэль теряется, неуверенно чувствуя себя в чужих объятиях, но потом вздыхает и обнимает парня в ответ.
— Знаешь, если бы мне нравились парни, я бы встречался с тобой.
— Кастиэль, мать твою, ты умудряешься шутить, даже когда тебе плохо. Ты нормальный вообще?!
— Если бы я был нормальным, тебе было бы со мной скучно.