— Во блядюга! — ухмыльнулся самому себе датый Бублик, наблюдая за плавными телодвижениями друга. Был бы тот бабой, он бы ему присунул не раздумывая, сделал для себя открытие Костян.
А Переступко не замечал никого и ничего вокруг. Слившись с атмосферой веселья в бешеном танце. Он откровенно кайфовал, чувствуя каждый миллиметр своего гибкого тела. Откровенно оглаживая себя, представлял такие желанные горячие, чуть шершавые ладони Руслана. Вот так, извиваясь на танцполе, вдали от любопытных глаз коллег, он мог себе позволить пусть и в мыслях, но назвать шефа просто по имени. Это возбуждало и будоражило. Пьяное сознание плыло. Мишка танцевал, как последний раз, погрузившись в стыдные воспоминания. Самому себе он в этот момент казался, чуть ли не эфемерным божеством, коварным соблазнителем, гибким кошаком, сводящим с ума всех вокруг.
Погрязший в ощущениях, парень не сразу заметил, как к нему пристроилась всклоченная Милка, обняла себя его руками и не менее пошло принялась тереться задом о чужие бедра. Мишка поддержал игру, прижимая к себе разгоряченную подругу одной рукой, уткнувшись лицом в пахнущие лаком волосы и пошло подаваясь бедрами вперед, в такт движений девушки. Та в свою очередь откинула голову на плечо парню, обняв одной рукой за шею. Народ вокруг одобряюще заулюлюкал, освобождая пространство вокруг, так откровенно танцующей, парочки. Переступко плыл, нескромно водил руками по стройному девичьему телу, балдея от своей смелости и раскованности. Девушка ему это позволяла, выгибаясь навстречу, чувствуя спиной каждое движение партнёра.
В заднем кармане завибрировал телефон, приятно пощекотав ягодицу и выдернув парня из пьяной эйфории. Продолжая вилять пятой точкой, не выпуская извивающуюся девушку, прижимая ее одной рукой, Мишка второй потянулся за гаджетом. Щурясь от вспыхнувшего яркого света экрана и пытаясь сфокусировать рассеянный взгляд, Переступко ткнул пальцем на конвертик. И замер памятником самому себе. Проморгался. Снова поднес телефон почти к самому носу.
«К черту субботу!»
Сердце тут же заметалось в груди как ненормальное, а парень, даже чуть протрезвев от прочитанного, встревоженным взглядом принялся осматриваться. Милка протестующе застонала. Но Мишка был уже не с ней. Весь он вдруг подобрался, сканируя помещение. Обвел ищущим взглядом танцующих, виднеющиеся вдали столики, выхватил целующегося с брюнеткой Самбулова и устремил полные надежды очи к бару. Скользнул по улыбчивым девчонкам-барменам, группе парней с кальяном и вперил взгляд в одинокую фигуру в дальнем углу. Секунда… Нет, не то! Где? Где же?! Ну!
Разочарованно вздохнул и в то же мгновение испуганно вскрикнул, ощутив прикосновение знакомой широкой ладони к оголенной, покрытой капельками пота шее. Сердце пропустило удар. Буря эмоций хлынула к Мишкиному лицу, разрумянив щеки. Резко обернувшись, парень почти уткнулся носом в широкую грудь Керчинского. Тот возвышался над танцующими, как коршун над цыплятами. У Переступко перехватило дыхание, настолько красивым показался ему сейчас начальник. С надменным, скучающим лицом, с этим ахуительным прищуром серых глаз, в чёрной рубахе с короткими рукавами, открывающими смуглые накаченные руки. Джинсах, что сидели на мужчине, как вторая кожа. Мишка сглотнул вставший в горле ком, вдруг осознав, что влюблен в начальника, как сопливая школьница.
Руслан, молча схватив парня за руку чуть выше кисти, и как был спиной двинулся к выходу, не разрывая зрительного контакта. Мишка поплёлся следом, зачарованно уставившись на объект воздыханий.
— Эй! Э… э-э… э-э-э! Это наш друг! Куда? — услышал Переступко за спиной голос Бублика. Неопределённо махнул ему рукой, мол, позже, не сейчас!
Парень не мог поверить, что это всё реально. Что Керчинский действительно здесь! Держит его, пьяного увальня, за руку! Не может быть.
Покинув танцпол, пройдя по коридорам и лестницам, и даже оказавшись на приятной прохладе улицы, шеф так и не выпустил послушной конечности подчиненного. Выудив из кармана ключи, Руслан Валерьевич пикнул сигнализацией. Ближайшая иномарка приветливо моргнула фарами. В полном молчании руководство открыло пассажирскую дверь перед млеющим подчинённым, к алкогольному опьянению которого примешалось ещё и опьянение гормональное. Парень с осоловелым блеском в глазах следил за каждым движением руководителя. Тот, подтолкнув парня к кожаному нутру автомобиля, помог устроиться на сиденье, какими-то резкими движениями пристегнув Мишку ремнём безопасности. Хлопнул дверцей. Медленно обошёл авто и опустился на водительское место, поворачивая ключ зажигания. Машина плавно тронулась.
Переступко не мог оторвать глаз от рук Керчинского, завороженно наблюдая за длинными пальцами на рулевом колесе. А когда мужская ладонь обхватила рычаг коробки передач, парень не смог сдержать тихого стона, только сейчас понимая, как сильно возбуждён. Руслан Валерьевич скосил на него глаза и тихо хмыкнул. А потом вдруг резко наклонился в сторону встрепенувшегося Мишки, бросил быстрый взгляд на губы парня и достал из бардачка пачку сигарет. У Переступко от такого фортеля чуть не остановилось сердце. Руководство же сохраняло непростительную невозмутимость, внимательно следя за дорогой и выуживая сигарету из упаковки. Парню даже стало как-то обидно, он тут понимаешь ли от возбуждения скоро скончается, а этому хоть бы что. Хоть бы один мускул дрогнул на совершенном лице.
— Будешь? — протянул Руслан Валерьевич насупившемуся и демонстративно отвернувшемуся к окну парню прикуренную сигарету. Тот отрицательно махнул белобрысой головой, зажимая ладошки между трясущимися коленями.
— Чего ты куксишься? — вопросил Керчинский, приоткрывая окошко и медленно затягиваясь.
Мишка неопределенно повёл плечами, и сам прекрасно понимая, что ведёт себя как ребенок. Но как ни старался, ничего не мог с собой поделать. На искреннюю обиду, что его, Мишку, не так уж и хотят, накладывался выпитый алкоголь, раздувая проблему в геометрической прогрессии.
Руслан тихо цыкнул, выкинул недокуренную сигарету в окно, резко выворачивая руль и припарковывая машину у обочины. Где-то позади возмущенно просигналили. Переступко встрепенулся, вжимаясь в кресло. Керчинский одним коротким движением отстегнул свой ремень безопасности, и навис над удивлённым таким поворотом событий, парнем. Мгновение, и Мишку впечатывают в кресло, жадно сминая губы. Рука мужчины зарывается в его светлые волосы, болезненно оттягивая назад, заставляя притихшего бухгалтера прижаться ближе к широкой начальственной груди. Руслан порывисто укусил его, оттягивая нижнюю губу, придавая поцелую горько-солёный привкус. Привкус табака, крови и желанного человека. Мишка всхлипнув подался вперед, несмело обхватил Керчинского за шею, переплетая свой язык с языком мужчины. Услышав в ответ тихий утробный стон, восторженно распахнул глаза. Мысль о том, что шефу так же кайфово, как и ему, бальзамом пролилась на измученное сомнениями сердце. А Руслан Валерьевич всё целовал и целовал, неистово вжимая парня в себя, иногда тихо постанывая. Мишка катастрофически быстро терял связь с реальностью, пребывая на седьмом небе своего голубого счастья.
И когда, тяжело дышащий, Керчинский, нехотя, отстранился от разомлевшего парня, Переступко готов был разрыдаться от досады. Хотелось ещё. Очень.
— Доволен? Так все понятно? — откидываясь в своём кресле, спросил шеф и завёл машину. Выехал на освещенную огнями дорогу.
В груди у блондина пело и плясало. На внушительный бугор, видневшийся под тканью джинсов Руслана Валерьевича, старался не смотреть. Но глаза так и сворачивало в ту сторону. Будто магнитом тянуло.