- А когда мне было легко? - пожала я плечами. - Даже если у Глебки голова закружится от успехов, я сумею ему все объяснить, он же умный и меня любит, ты ведь знаешь.
- Знать-то я знаю, но... Впрочем, чего раньше времени каркать. Ты его с бабкой знакомить собираешься?
- А как же!
- Сашка, вот тут я не уверена...
- Что ты хочешь сказать? - удивилась я.
- Принимая во внимание характер твоей свекрови...
- При чем тут свекровь?
- Ведь она тоже узнает о бабке, правда?
- Ну и что? Это не позор.
- На твой взгляд. И на мой тоже, но за эту особу я не поручусь.
- Да ей-то что за дело?
- Ну, во-первых, она, по моим наблюдениям, не чужда антисемитизма, это раз, во-вторых, жуткая ханжа.
- Уля, мне на нее наплевать с высокого дерева!
- Что ж, наплевать так наплевать.
- Как ты себе это представляешь? У меня появилась бабушка, совершенно очаровательная старушка, которой я нужна, и я скрою ее от мужа, так? На что это похоже?
- Ты когда собираешься их знакомить?
- В субботу! А в пятницу поведу ее на "Сирано".
Слушай, ты тоже приходи к нам в субботу, обязательно! Я тебя с ней познакомлю!
- Думаешь, это удобно?
- А что ж тут неудобного? Она хочет познакомиться с моими близкими, а ты не близкая, что ли?
- И Светика позовешь?
- Ни за что! Не желаю ее постную рожу видеть.
Она-то мне не близкий человек, правда? Да и Глеб не любит, когда она с гостями.., вечно что-нибудь ляпнет... Так ты придешь?
- Дурацкий вопрос, конечно, приду. Мне очень интересно. Только, Сашка, скажи, когда ты с ней теперь увидишься, с бабкой новоявленной?
- Завтра, после работы.
- Да, между прочим, я хотела сказать... Сашка, боюсь, тебе надо бросить работу.
- И ты туда же! Сама меня устроила... Мне вчера и свекруха уже советовала бросить работу, а Глеб просто требует. Кстати, ему ведь предложили роль...
Я рассказала Ульяше об открывшихся перспективах.
- Сашка, немедленно ищи себе замену. Надо уходить с этой работы. Для жены знаменитости занятие недопустимое, еще почище проституции.
- Ну ты даешь! - расхохоталась я.
- Правда, правда! Сама попадешь в неловкое положение и всех тоже подведешь, и Миловановых, и Глеба... И еще, Сашка, тебе надо срочно заняться своей внешностью! Ты себя безбожно запустила!
- Слушай, ты что, с моей свекровью сговорилась?
Кажется, первый раз в жизни вы с ней дудите в одну дуду.
- Опаньки! Это сильно меня компрометирует.
Но, видимо, здесь наблюдается единство противоположностей.
***
Домой я приплелась уже неживая. Глеба еще не было. Я приняла душ и без сил рухнула в постель.
Утром я вскочила ни свет ни заря, приготовила Глебу горячий завтрак и пошла его будить, ему сегодня надо к одиннадцати на радио. Вчера я даже не слышала, когда он вернулся.
- Санька, ты вчера так умаялась, что даже не шелохнулась, когда я пришел. Ты подала заявление?
- Подала, - ответила я, иначе он раскричался бы. - Только меня просили поработать, пока не найдут замену, понимаешь?
- Да сейчас таких бухгалтеров, как ты, пруд пруди, - засмеялся он. - Я вообще удивляюсь, как они тебя столько времени держали.
- Глеб, я хочу завтра сходить в театр, на "Сирано".
- Да? Иди, в чем проблема?
- Нет, мне нужно два билета, и желательно на хорошие места.
- С кем это ты собралась? - насторожился Глеб.
- С одной знакомой. Она старенькая, хочет на тебя посмотреть поближе. Сделаешь?
- Что за знакомая? - спросил он, взглянув на часы.
Я поняла, что он спешит и ему сейчас не до моих дел. Ладно, расскажу вечером.
- Дальняя родственница мамы. Она приехала в Москву и...
- Понятно, провинциальная старушка? Ладно, будут тебе билеты. Все, Санька, я побежал!
- Куда, тебе же к одиннадцати?
- Здрасте! Мне к половине десятого на встречу с итальянцами, а потом на радио. Все, чао!
Он унесся. Эк его закрутило! Но это же прекрасно!
Как вспомню Глеба целыми днями валяющимся на старом диване, глядя в потолок... Нет уж, пусть лучше крутится с утра до ночи, ему это куда полезнее.
Я быстренько оделась и выскочила из дома. И опять увидела красные буквы "Хочу бабу на роликах!". А может, мне ролики завести? Чтобы похудеть, а то я в старые юбки почти уже не влезаю. Я решила сегодня немного пораньше прийти на работу, чтобы застать хозяев. Но я могла не торопиться, Тамара Игоревна встретила меня с опухшим, покрасневшим носом и воспаленными глазами.
- Саша, как хорошо, что вы пораньше пришли, не могли бы вы мне поставить горчичники на спину?
А то Семен Иванович ни за что не соглашается, боится.
- Горчичники поставить боится? - удивилась я.
- Представьте себе, - она тоже усмехнулась, но невесело, - он вообще ненавидит любые медицинские процедуры. А вы, надеюсь, не боитесь?
- Ну банки ставить я бы не взялась, а горчичники запросто.
Когда я налепила хозяйке на спину горчичники, прикрыла их махровым полотенцем и укутала ее теплым одеялом, она попросила:
- Саша, посидите со мной, а то скучно лежать, в такой позе - ни телевизор не посмотришь, ни книжку не почитаешь. Как у вас дела, Саша?
Момент, конечно, не самый подходящий, но с другой стороны...
- Тамара Игоревна, вы знаете, мне придется от вас уйти.
- Что? - дернулась она. - Уйти?
- Да. У меня так все складывается...
- Я этого ждала, - вздохнула Тамара Игоревна. - Ваш муж пошел в гору...
- Но разве вы знаете? - растерялась я.
- Знаю, Сашенька. Просто я вам не говорила, не хотела вас смущать. Но Ульяна мне с самого начала сказала, кто вы. И не волнуйтесь, я не собираюсь сообщать прессе пикантные подробности семейной жизни будущей звезды, вас ведь это беспокоит?
- Нет, но я... Вы тоже считаете, что Глеб - будущая звезда?
- Несомненно. У меня на работе девушки уже обсуждают его. Восхищаются, млеют.
- Но почему? Ведь сериал еще не вышел...
- Они в театр бегают специально смотреть на Ордынцева.
- Тамара Игоревна!
- Нет, правда, правда, Саша. Он дождался своего звездного часа. И всем этим он, между прочим, обязан вам.
- Нет, - засмеялась я, - ведь это он красивый и талантливый, а не я.
- Я знаю, что вы скромная женщина. Но мой вам совет, Сашенька, будьте настороже, сейчас очень серьезный момент в вашей жизни наступает. И простите меня за некоторую бестактность, но вам надо заняться собой.