Флейтистка. Запрещаешь? Запрещаешь отвечать?!
Скрипач. Нет, я только прошу ничего не говорить. Впрочем, я тоже буду молчать. Будем молчать вместе.
Флейтистка. И не подумаю!
Скрипач. Не говорить и не играть, положите, пожалуйста, инструмент, дайте мне его, пожалуйста. (Скрипка замолкает. Шаги приближаются.) Вот так, положим его здесь. Или знаете что? Спрячем его в шкаф. Или нет, лучше под шкаф… Нет, под стол! Отдыхайте, съешьте что-нибудь, хотите шоколадку?.. Вот шоколадка. Или лягте и поспите. Да, вам лучше всего поспать, я вас накрою пледом. Или еще лучше — ковром. Да, прикрою вас ковром, всю, вам будет хорошо, тепло, уютно, вот увидите, как на небесах. Я заверну вас в ковер. Не хотите? Почему? Это очень хороший ковер, почти персидский (звуки суматохи). Пожалуйста, сюда, немедленно! В ковер! Под ковер! Я вас… я вас… закрою.
Флейтистка. С ума сошел? Пусти меня!.. Что ты делаешь! (Шаги приближаются. Слышен второй удар дверью. Шаги затихают. Возня прекращается. Минутная тишина.) Что с тобой? Ты побледнел.
Скрипач. Поздно. Она уже в зале. Наверно, будет слушать за дверью (звуки скрипки). Она всегда слушает за дверью, когда я играю на скрипке. Это она велела стать мне скрипачом. Решила сделать из меня виртуоза, когда я был еще младенцем, вскоре после смерти отца. Поэтому и слушает. Придвигает себе стул, прикладывает ухо к двери, складывает руки и слушает. Она может так слушать часами, днями, неделями, целыми годами! Она, скрипка и я. Потом она аплодирует (слышны одинокие хлопки). Ну вот (скрипка смолкает). Спасибо, мама!
Флейтистка. Мы вас благодарим!
Скрипач. Тс-с-с, ради бога.
Флейтистка. Почему?
Скрипач. Она аплодирует только мне.
Флейтистка. Ты забываешь, что мы играем вдвоем. Ты знаешь, что мы играем? (Называет произведение для скрипки и флейты.) Это дуэт. Ты еще не солист, мой маленький.
Скрипач. Но представьте себе, что там, за дверью, сидит бедная старая женщина, которая все свои надежды возлагает на своего единственного сына. Она уже видит во мне великого солиста. Хватило бы у вас совести ранить сердце этой бедной, старой…
Мать. Сын, сынок, сыночек!..
Скрипач (шепотом). Это она. (Громко.) Да, мама.
Мать. Ты один?
Скрипач. Разумеется, мама.
Мать. Это хорошо. Мне показалось, что я слышала чей-то голос в твоей комнате.
Скрипач. Ну что ты, мама! Тебе только показалось. Здесь никого нет.
Флейтистка. Никого? Разве хорошо так говорить обо мне?
Скрипач. Я же вам объясняю…
Флейтистка. Я для тебя никто? Минуту назад ты говорил совершенно другое. Ты уверял меня, что я для тебя все.
Скрипач. Это правда. Но я вас умоляю из сострадания… ради человеческого чувства.
Флейтистка. Чувства? Прекрасно. В связи с этим поговорим теперь о твоей любви.
Скрипач. Не сейчас, позже.
Флейтистка. Почему? Ты же признался, что любишь меня, и жаловался, что я молчу. Сейчас я хочу говорить.
Скрипач. Да, да, но разве мы не можем отложить это на потом, когда нам представится более благоприятный случай…
Мать. Ты с кем-то разговариваешь?
Скрипач. Нет, нет, мама, я один.
Мать. Мне показалось, что ты как будто бы разговаривал с женщиной.
Скрипач. С женщиной?! Ха-ха, я — с женщиной? Это исключено.
Флейтистка. Ох!
Мать. Это хорошо, что ты один. Ты завтракал?
Скрипач. Да, мама.
Мать. Тебе не жарко?
Скрипач. Нет, мама.
Мать. Тебе не холодно?
Скрипач. Нет, мама.
Мать. У тебя ничего не болит?
Скрипач. Нет, то есть… немного.
Мать. Что такое?
Скрипач. Не тело, душа…
Мать. Покажи!
Скрипач. Нет, у меня все в порядке, мама.
Мать. Это точно? Может быть, тебе поставить компресс?
Скрипач. Нет!
Мать. Хочешь молока? Или сиропа? Может быть, морковку?
Скрипач. Нет, ни за что! Не входи сюда, мама! Я должен заниматься!
Мать. Может быть, витамины?
Скрипач. Нет, не надо, я совершенно здоров!