- Какие они у тебя упругие! Прямо, как два наливных яблочка! – А его пальцы поползли вниз, к трусикам. Проникли под резиночку и стали поглаживать самое интимное место. Мила сжалась вся от такого прикосновения.
- Расслабься, малыш. Я знаю, что делать. – Но эти слова девушку, почему-то, не успокаивали. Она честно пыталась расслабиться и получить хотя бы минимальное наслаждение от мужских ласк. Но получалось плохо. Приходилось просто лежать и терпеть. «Возможно, так у всех в первый раз. Ведь опыта-то нет» - уговаривала себя мысленно девушка. - «А потом обязательно понравится».
Трусики скоро тоже оказались на полу. А бюстгальтер так и остался на середине живота Милы. Игоря это никак не смущало. Через некоторое время, когда девушке стало казаться, что эта пытка никогда не закончится, мужчина приподнялся, прошептал:
- Не могу больше! Раздвинь ножки, малыш, и расслабься.
Отвернулся, сел на кровати, открыл ящик прикроватной тумбы, что-то достал, зашуршал, завозился. Вернулся к Миле, улегся на нее сверху между раздвинутых девичьих ног. Сделал едва заметное движение. Мила охнула от пронзившей ее внутренней боли и попыталась столкнуть мужчину. Но он продолжил двигаться и шептал ей:
- Все. Все. Больше больно не будет, малыш.
Мила немного успокоилась, глубоко дыша, уговаривала себя: «Действительно все. Больше так больно не будет». Она получила первый опыт плотской любви и была от него не в восторге. Игорь стонал и дергался на ней. Наверное, ему было лучше, чем ей.
Когда все закончилось, мужчина скатился с Милы и часто дыша, откинулся на подушку.
- Понравилось, малыш?
Миле не понравилось, но признаваться ему в этом не хотелось. Решила перевести разговор на другую тему:
- Почему «малыш»?
Игорь коротко хихикнул.
- Потому, что маленькая девочка-целочка. Хотя, - он снова хихикнул, но громче, - уже нет.
Мила присела на кровати. Шутка про ее невинность ей тоже не понравилась.
- Где душ?
- Выйдешь в коридор, две двери налево. За одной - туалет, за другой - душ.
Тусклый свет ночников казался сейчас прожекторами на стадионе. Свет слепил. Мила хотела было поднять свою одежду, чтобы прикрыться, но увидев насмешливый взгляд Игоря, не стала. Резко встала, выпрямила спину и вышла из комнаты.
Она долго оставалась в душе, смывая следы потери девственности. Пыталась понять, изменилось ли в ней что-то после этого? Нет, ничего. Только болело слегка между ног. Нашла на полке гель для душа. Открыла, понюхала. Вкусно пахнет. Ванилью и чем-то цветочным. Густо намылила пеной свое тело. Вся запахла гелем. От этого девушке стало легче. Она постояла еще некоторое время под струями воды, делая ее то ледяной, то горячей. После контрастного душа тщательно растерлась огромным банным полотенцем, висящим тут же на крючке. В другой ситуации подумала бы, прежде чем пользоваться чужими вещами. Но сейчас ей было все равно. Взглянула в огромное зеркало, висящее на стене из темно-синего кафеля. Оно запотело и пришлось провести по нему ладонью, чтобы увидеть свое отражение. Ничего нового. Все та же Мила, к которой девушка уже начала привыкать.
- Я здесь, на кухне, иди сюда. – Услышала Мила, выйдя из душа. Голос раздавался из-за двери слева. Там – кухня, поняла Мила.
- Я хочу одеться. – Она оставалась в коридоре.
- Зачем? Стесняешься? Теперь-то чего?
Действительно. Зачем уже эти стеснения? Но Мила стояла на своем.
- И все же не могу придти на кухню голой.
- Тогда там, на крючке, висит мой банный халат. Накинь, стесняшка ты моя. Не надо одеваться полностью. Все равно скоро опять раздеваться. – И Игорь тихо засмеялся.
Мила нашла халат в ванной и накинула его на себя. Он покрыл ее до пяток. Закутавшись в махровую ткань, девушка вышла на кухню. Игорь, абсолютно обнаженный, сидел за небольшим круглым столиком в углу и пил что-то из небольшой белой чашечки с очаровательным золотистым кантиком.
- Кофе будешь? Кофемашина – там, чашка рядом. – Он кивнул на кофеварку. Она стояла на столешнице разделочного стола, рядом с плитой. Мила кивнула, налила себе в изящную чашечку ароматного кофе и села напротив Игоря. Он смотрел на нее чуть прищуренным взглядом, словно оценивая, и молчал. Мила молчала тоже. Она просто не знала, о чем говорят мужчина и женщина после первого секса. И даже хорошо, что можно вот так посидеть и помолчать, привыкая друг к другу. Она рассматривала кухню. Огромная, напичканная всякими современными кухонными приспособлениями, с массивной мебелью из темного дерева и неярким рисунком какого-то неведомого Миле города на стенах, она все же казалась уютной. Ощущение домашности добавляли и точечные светильники, разбросанные по всему периметру потолка и дающие мягкий, но яркий свет. Но вдруг Игорь прервал это молчание: