- Я купальник взяла…- вдруг заявила Мила.
- Так надевай и пошли купаться. – Сразу оживился Роман. – А то я скоро в печеную картошку превращусь.
- А где надевать? – Мила растерянно оглянулась. – Вокруг одни кусты.
- Вот в кустах и переоденешься. Тут все равно никого нет, кроме нас.
Мила хотела было отказаться, но солнце действительно пекло и очень хотелось освежиться. Поэтому она, как плохой разведчик, все время озираясь по сторонам и вздрагивая от каждого движения ветвей куста, быстро натянула на себя купальник. Запуталась в лямках, потом перекрутила плавки и умудрилась надеть их на изнаночную сторону. Чертыхнулась, переодела. Наконец, мокрая от пота и взъерошенная, вышла к Роману. Тот уже был без верхней одежды, в одних плавках. Мила невольно залюбовалась мужчиной. Почувствовала укол возбуждения внизу живота. Отвела глаза. Интересно, а он, глядя на нее, тоже испытывает такие же чувства? Спросить не осмелилась.
Потом они, как малые дети, плескались в воде, окатывая друг друга водой. Получили нагоняй от Матвея и Виктора Николаевича за то, что «разогнали всю рыбу» своей возней и визгами. Но от этого им стало еще веселее. На берег вышли довольные, свежие. Повалились на покрывало и долго лежали, держась за руки, закрыв глаза и наслаждаясь летним теплом. Красота! Не так ли выглядит счастье?
Глава 57. Прощание
День пролетел незаметно. Но он бесспорно стал одним из лучших дней в жизни Милы. Ей было комфортно в семье Романа. Лишними разговорами ее не напрягали, дурацких вопросов не задавали. Складывалось ощущение, что ее давно тут уже знают и…любят. После рыбалки все вернулись в поселок. Матвей был в восторге от двух пойманных карасей. Он снова и снова рассказывал всем за столом, как эти самые караси клюнули, а потом он их тащил-тащил и вытащил! Глаза мальчика горели от восторга. Казалось, он совсем забыл утреннюю трагедию. Роман поглядывал на сына и улыбался. Его коротко брошенный взгляд на Милу откровенно говорил: «Обожаю сына!» А Матвей мечтал вслух, на что же пригодятся караси.
- Мы из них свалим уху, пожалим и бабуля плиготовит котлеты, как в плошлый лаз, помнишь ба?
- Что-то ты размахнулся на два карася-то, - с улыбкой ворчала Светлана Михайловна. – Их на все не хватит.
- Ну, тогда мы одного пожалим, из другого уху свалим, а котлеты…- мальчик задумался, - а на котлеты мы с дедом есе наловим! – Звонко закончил он. И все дружно рассмеялись.
- Па, а можно я до отъезда с бабулей и дедулей побуду? Ты все лавно на лаботе весь день. Ну, па-а-а…
Роман пожал плечами:
- Это как бабушка с дедушкой решат. Может у них дел много.
- Конечно, пусть побудет, - вступил в разговор Виктор Николаевич. До этого момента он молча сидел в углу стола и медленно жевал пирожок. Уже стемнело и свет от бардового абажура, висевшего над столом, уютно освещал только центр. Но Мила с уверенностью могла сказать, что отец Романа внимательно рассматривал ее из своего темного угла. Что он в ней хотел увидеть? Мама Романа тоже бросала на Милу быстрые взгляды. Может, пора уже и честь знать?
- Простите, но мне пора. – Мила поднялась с места. – Я провела чудесный день сегодня. Спасибо вам за все!
- Ну, куда же Вы, Мила, останьтесь еще. Совсем же не поздно, - запричитала Светлана Михайловна.
- Извините, завтра на работу. А мне еще ехать… - Мила решила, что надо возвращаться в город.
- Мать права. Остались бы. – Это голос Виктора Николаевича.
- Мам, пап, действительно уже пора. Темно совсем, а путь неблизкий, - поддержал Милу Роман. – А Мила приедет к вам еще раз. – Он вопросительно взглянул на Милу.
- Конечно! – Кивнула головой девушка. Она подошла к Матвею и опустилась перед мальчиком на корточки.
- Матвейка, я обязательно приеду, когда ты вернешься. Очень буду ждать. И держать за тебя кулачки.
Мальчик потянулся к Миле, и она крепко его обняла. Шепнула ему в маленькое, чуть прохладное ушко:
- Я люблю тебя. Возвращайся скорее!
- И я тебя люблю, - так же тихо ответил Матвей. Никто из присутствующих их перешептывания не услышал. А у Милы в горле появился ком, который никак не удавалось проглотить. Но плакать она не собиралась. Да, и нет причины. Все будет хорошо.