Учитель все еще прятал глаза.
- Орала, ругалась…грязно.
- А Вы? – Мила уже понимала, что переубедить ее мать не удалось, но все же еще теплилась малая надежда на красноречивость учителя.
- А я ей объяснил, что у тебя талант к рисованию, что, возможно, в будущем ты сможешь зарабатывать им…
- А она?
- Что она? – Учитель снял очки с носа, достал из кармана белоснежный носовой платок и стал им вытирать стеклышки. – Сказала, что пойдешь на завод, как она. Говорит, мол, пусть знает, как матери хлеб достается…Но знаешь что? Не пойдешь ты ни на какой завод! – Павел Сергеевич решительно водрузил очки обратно себе на нос. – Закапывать такой талант – большой грех! И я на себя его не возьму. Твоя мама не помешает мне отправлять на конкурсы твои работы. А Дипломы будут храниться у меня, пока ты не закончишь школу и сама не решишь, куда тебе двигаться дальше.
- Но мама…
- А маме о них знать и не обязательно… - Учитель поперхнулся. – Что же я говорю? Это так непедагогично. Заставляю ребенка скрывать от матери что-то…- Миле показалось, что он разговаривает сам собой. Но Павел Сергеевич вдруг словно очнувшись от своих мыслей закончил, как отрубил:
- Ну и пусть! Такой талант надо развивать и показывать. А с мамой твоей решим что-нибудь. Только ты это…не проговорись.
Дорогой Павел Сергеевич! Мила всегда улыбалась, вспоминая неуклюжего, но такого милого учителя. Ему самому на тот момент было лет двадцать пять. И он отчаянно верил в то, что он может перевернуть мир. И добро всегда побеждает зло. Но как бы то ни было, а Дипломы за победы в конкурсах изобразительного искусства копились у него в тумбе и ждали своего часа. А Мила все же проговорилась. Но не матери, а бабушке. Папиной маме. Старушка очень любила Милу. Во всем ее поддерживала и старалась хоть чем-нибудь упростить ей жизнь. Бабушка. Сердце Милы сжалось. «Как мне тебя не хватает! А ведь если бы не ты»…Кто научил Милу всему, что она знала в свои восемнадцать? Кто внушал девочке, что учиться надо и только на «отлично»? Убеждал в простой истине – знания дадут Миле шанс на другую жизнь, не такую, какой живут ее родители. Надо только стараться и все получится. Бабушка! И Мила старалась. Она очень хотела вырваться из того ада, который ее окружал с рождения. Уехать в красивый мир, где она сама себе хозяйка, где у нее достаточно еды и дорогая одежда. Только для этого надо много учиться.
Но теперь-то что делать? Как жить? К чему стремиться? Ведь эта должность была ее целью. Мила понимала - это верхняя точка ее карьеры. Генеральным директором ее никто не назначит. Хотя, если бы назначили, не отказалась бы ни за что. И как быть дальше? Жизнь рухнула в тот момент, когда Генеральный назвал не ее имя. Все эти мысли копошились в голове девушки, не давая расслабиться. Она даже не старалась заснуть. Так и пролежала на неразобранной кровати, в одежде, с открытыми глазами до самого утра. Ровно в семь, по старой привычке, встала, сняла с себя вчерашний костюм и пошла в душ. А после сварила себе крепкий кофе и присела у окна с дымящейся чашкой в руках. Голова болела. Настроение было ужасное. Но страшнее всего – неизвестность. Что готовит ей сегодняшний день? Зачем ее вызвал к себе Генеральный?
В прихожей раздался дверной звонок. Мила автоматически посмотрела на часы, которые ярко светились на микроволновке. Семь тридцать. Кто там еще? Поставила чашку с недопитым кофе на стол и пошла открывать дверь. За ней стояла соседка Милы.
- Мила, привет. Не разбудила? Слышу, вода у тебя шумит.
- Нет, Маша, не разбудила. Заходи.
С соседкой у Милы сложились вполне дружеские отношения. Иногда они болтали о том, о сем. Но это случалось очень редко. В основном Мила приезжала с работы слишком поздно, чтобы развлекаться праздными беседами.
- Мил, выручай. Машина не заводится. А мне еще Костяна в садик завести надо. Подбросишь? – Глаза у Маши такие жалостливые-жалостливые. И голос такой тонкий, просительный. Она – мать одиночка. Живет в квартире, которая осталась ей по наследству от деда. Тащит на себе трехлетнего сына Костика и хватается за любую работу. Лишь бы заработать лишнюю копейку. Где ее муж, отец ребенка, Мила никогда не спрашивала.
- Подброшу, конечно. Только кофе допью. Будешь? – Мила отодвинулась в сторону, приглашая Машу зайти.