- Я не пойду туда! – вырвалось прежде, чем смогла все обдумать. Тут же испуганно прикрыла рот ладонью, словно это могло вернуть слова обратно.
- Почему? – брови врача вопросительно взлетели вверх и он, оторвавшись от пустого перелистывания страниц, буквально пронзил взглядом, словно пытался залезть в самое сердце.
- Просто, - пожала плечами, чинно опустив руку на колени. Даже они немного подрагивали, как бы не старалась успокоиться. И это в некоторой степени даже разозлило.
Вот чего мне было бояться? Что меня изобьют прямо в палате? Так сейчас самый разгар дня и повсюду бегают медсестры или больные. В случае сильной опасности могу просто сильно закричать и попросить о помощи. А если попробуют вывести наружу, попрошу помощи у охраны у выхода. Ну как охраны... За стойкой сидел вечно зевающий мужчина преклонных лет, зато в коридоре на нижнем этаже всегда было полно людей, в том числе и мужей, которые сопровождали беременных супруг, которые лежали на втором ярусе здания. Да и деньги, в конце концов, тоже брала не я. Даже не требовала от него никакой компенсации ни в прошлый раз, ни сейчас. Вот только от этого едва ли становилось легче.
- Ладно, - все же не выдержала тяжелого испытующего взгляда и медленно встала, удерживаясь руками за край доисторического стола. – Пошла я тогда. Всего доброго!
Немного склонила голову и медленно, насколько это вообще было возможно, потопала к выходу, отсчитывая шаги. Всего десяти хватило, чтобы упереться носом в дверь. Замерла перед ней, словно шла не вещи собирать, а на собственную казнь. Вот только миновать этот период жизни было невозможно. Вечно бегать? Увольте!
На выдохе открыла дверь и уже собиралась выходить, как за спиной раздался уже порядком поднадоевший вопрос:
- Тебе точно не нужна помощь?
Но отвечать на это ничего не стала. Просто молча вышла прочь, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Хорошо хоть, что такие повседневные мелочи больше почти не приносили дискомфорта. Разве что ложка иногда выпадала из пальцев, да взаимодействия с водой давались сложно. Наверное, тот момент, когда я решила самостоятельно помыть голову, до конца жизни будет вызывать нечто среднее между ужасом и смехом. Так как гипс нельзя было мочить, как могла обмотала его целлофановыми пакетами, которые предварительно попросила в столовой. Добрая повариха хоть и ворчала сначала по поводу того, что не положено, но после того, как с самыми несчастными глазами рассказала ей о причине, все же выделила несколько штучек. Но вот, как оказалось потом, это было самой маленькой проблемой. Когда уже намочила все волосы, не смогла понять, как и что делать завтра.
Вот так, стоя головой в потрескавшейся раковине, и дожидалась соседку, чтобы та помогла. Просто не могла ни замотать голову в полотенце, ни нанести шампунь. Точнее не так. Нанести то я его нанесла, вот только вспенить так и не смогла. Мокрые пряди ударялись о лицо, пачкая и одежду. И как бы не было стыдно просить о подобном, иного выхода не оставалось. Но, на удивление, Саша не сказала, что это странно и она не станет таким заниматься, а просто помогла. Такое для меня было в новинку. Даже представить не могу, чтобы попросила о подобном кого-то из старых знакомых, да даже сестра бы покрутила пальцем у виска. И это в некоторой степени напрягало. С чего вдруг такая щедрость? Может это все не взаправду? Какие цели она может преследовать?
Вот так, нарочно стараясь думать о всяких глупостях, и миновала лестницу, а когда вынырнула из воспоминаний, оказалась почти на нужном этаже. Как жаль, что кабинет Игоря Дмитриевича находился практически под нашей палатой. Хотя травматолога там отловить было и практически невозможно. По правилам, помимо того времени, когда обходил пациентов, врач должен был находиться на месте. Однако когда начала чаще выходить наружу, стала все чаще встречать его в буфете или в коридорах, разговаривающего с медсестрами. Странный человек. Вместо того, чтобы спокойно отбывать свое «наказание» рвался сразу всюду: и с теми поговорить, и этим помочь, и этого выслушать. Наверное, на его месте я вела бы себя иначе.
Всего пара шагов, и вот заветная дверь уже перед глазами. Из-за того, что она была немного приоткрыла, даже досюда долетали короткие фразы. Сердце бешено забилось, а внутри что-то дрогнуло... Вдох-выдох...