Тело скрутила судорога, а сердце просто замерло. В голове взорвался целый хоровод искр, который буквально разрывал череп на куски. Не заметила, как оказалась сидящей на коленях прямо на придверном коврике. Просто в какой-то момент осознала, что ослабшие пальцы из последних сил пытаются уцепиться за дверь. Хотелось вздохнуть, но сделать этого не получалось. Так и продолжала распахивать рот, и в какой-то момент наружу хлынуло все содержимое желудка. Оно вылилось прямо на красный коврик с надписью «добро пожаловать». Тело скручивало в новых, более сильных судорогах ровно до того момента, пока из горла не перестала выходить вязкая масса. Сознание все время меркло, и каждый раз мне казалось, что вот наконец-то все закончилось. Но стоило только расслабиться, как картинка перед глазами вновь приобретала краски.
Когда все закончилось, я осознала, что практически стою на четвереньках в луже собственной рвоты. А для того, чтобы вновь суметь хоть что-то сделать, потребовалось некоторое время. Не знаю, сколько открывала рот, пытаясь насытиться упоительным кислородом. Все время казалось, что этого недостаточно, что если прекращу, больше не представится другой возможности.
- Черт, все очень плохо! – негромко рассмеялась, медленно приподнимаясь на ноги. Удалось это далеко не с первого раза. Руки все время скользили по едкой массе, и пришлось приложить титанические усилия.
Руководствуясь больше внутренним голосом, просто свернула испачканную вещицу, стараясь не испачкать остальной пол. А те несколько капель, которые все же оказались внизу, просто размазала носком. Казалось, что нужно просто как можно быстрее убрать следы своего преступления, чтобы никто больше не увидел, иначе меня посчитают больной, неправильной. Еще и папа расстроится.
Звук захлопывающейся двери стал последним гвоздем в крышке моего гроба. Быстро метнулась в сторону ванны и, запихнув «улику» в мусорный мешок, на полную включила воду и подставила горящие руки под холодные струи. Я терла их до такого состояния, что кожа на ладонях покрылась красными пятнами, словно вот-вот могла просто растаять. Но, даже несмотря на боль, никак не могла прекратить. Просто казалось, что руки до сих пор запачканы в рвоте. Однако все прекратилось, стоило только взглянуть в небольшое зеркало в пластиковой раме, которое весело над раковиной.
Лицо было неприятного желтоватого оттенка, из-за чего синяки под глазами стали еще более явными. Складывалось ощущение, что я не спала по крайней мере неделю. Губы словно вовсе исчезли, слившись с основным тоном. Только вены на висках и на шее стали еще более явными, словно напухли. От меня воняло так, словно искупалась в луже дерьма. Вот тебе и грязевые ванны.
Вокруг рта оказались бурые и совсем темные разводы, которые остались после того, как несколько раз провела мокрой ладонью по лицу. К лицу прилипло несколько прядей волос, которые запачкались в рвоте и другой жидкости. В этот раз снова была кровь.
Несмотря на то, что в последнее время подобные приступы повторялись все чаще, в большей степени их все же удавалось контролировать или предугадывать. Но в этот раз все случилось по-другому. Наверное, все дело в том, что до этого эмоции были слишком яркими, они оказались на первом месте. Вот и доигралась. Нужно было контролировать все это, так почему расслабилась?
Когда вода стала настолько ледяной, что по коже побежал табун мурашек, наконец, повернула ручку крана и медленно осела на пол, прижимаясь спиной к ванной. Как бы не пыталась встать и заставить себя донести мусорный пакет до мусоропровода, не смогла пошевелиться. Только сильнее обхватила руками колени и положила на них голову. Почти на все сто процентов я была уверенна в том, что именно происходит с телом. Просто однажды уже видела нечто подобное.
У мамы тоже происходило все точно также: сначала она жаловалась на головные боли, и я приносила ей смоченные холодной водой полотенца и новые блистеры с таблетками; потом началась рвота и кашель с кровью. Она болела совсем недолго, поэтому, являясь ребенком, и подумать не могла, что все так закончится. Неужели она специально умерла в мой день рождения, чтобы потом легко забрать с собой? Черт, может на битву экстрасенсов сходить, чтобы они там с ней договорились? Помирать совершенно не хотелось, но и что делать не знала. Отец и слышать не хотел, чтобы дать мне денег на обследование. На билет – легко, на одежду – да пожалуйста. Но только не на больницу. Просто эгоистично не хотел заново переносить тяжесть подобных новостей.