- Сколько вы даете? – буквально заставила себя перевести взгляд на врача, сидящего за красиво блестящим столом.
Он внимательно смотрел на меня, словно старался загипнотизировать, и при этом лицо его оставалось совершенно спокойным. Словно мужчина вообще не умел испытывать никаких эмоций. Кому нужно продать душу за подобную возможность? Сейчас она бы очень пригодилась. Даже несмотря на то, что сейчас тело переполнила непонятная легкость, в голове давило все сильнее. Хотелось кричать и плакать, говорить, что все это неправда. Вот только ничего не могла сделать, продолжая сидеть на месте.
- Опухоль довольно обширная, - голос онколога со сверкающей белоснежной улыбкой стал чуть более тихим. Хотя, возможно, мне это только показалось. – Вы можете буквально умереть в любой момент. Едва ли вы проживете больше месяца. Мне жаль. И да, можете подписать отказ от госпитализации? В вашем состоянии это совершенно не поможет, а в очереди достаточно людей, которых еще можно спасти.
Еще можно спасти. Эти слова ударили хуже самой сильной плети. Казалось, что надо мной одновременно смеялись, призирали и обвиняли. Делали виноватой во всем произошедшем, хотя это было не так. И эта короткая фраза, которая тонула среди остальных, вроде и не несла для врача никакого особо смысла. По его стеклянным глазам понимала, что он действительно не понимал ужаса того, что только что сказал. Почему кто-то смеет насмехаться над тем, что у меня нет шанса на жизнь?
Но, тем не менее, все же взяла из рук доктора с десяток листов, которые сначала и до конца были заполнены текстом. Словно не отказ на лежание в больнице подписываю, а по крайне мере себя на органы продаю. Как бы не старалась вчитываться в слова, все перед глазами расплывалось и совершенно отказывалось складываться во что-то путное, потому решила просто сделать то, что от меня просили. Эти четыре подписи дались мне с огромным трудом. В тот момент отчетливо понимала, что подписываю смертельный приговор, пусть и с небольшим запасом.
Закусила губу, вслушиваясь в биение собственного сердца. Было так больно и так пусто одновременно. Просто казалось, что в один момент мир вокруг разбился на кусочки. Будто время замерло, и осталась только я наедине с осознанием проблемы. Сколько бы ни думала раньше об онкологии, насколько бы сильно не была уверенна в том, что больна, услышать это из уст врача было во много раз тяжелее. Словно все до этого момента было неправдой, и только сейчас открылась истинная причина. В голове никак не укладывалось, то, что только что сказали. Никак не могла понять, как это мне осталось не больше месяца? Почему могу умереть в любой момент? Как так вообще получилось, и главное за что? Разве я убивала или жестоко обращалась с другими, так за что все это? Просто не понимаю.
- Вам нужно будет прийти через пару дней в вашу городскую больницу за таблетками, - голос доносился откуда-то издалека. Словно его и не существовало больше. – Бумаги все тоже выдадут там. Если у вас больше нет вопросов…
В кабинете повисла гнетущая тишина. Доктор с аккуратной укладкой все время выразительно поглядывал в сторону двери, только что ручкой не указывал на выход. Неужели именно так должен себя вести человек, который только что сказал о том, что его пациенту осталось жить всего ничего? Неужели единственное, чего я достояна, это дежурная улыбка и холодные безразличные глаза? Понимаю, что таким докторам каждый день приходится общаться с сотнями таких же людей, но можно было хотя бы попытаться выразить раскаяние. Но, видимо и этого я оказалась недостойна.
- Нет, благодарю… - подхватила с пола рюкзак и, с трудом напялив на голову старую кепку, вышла наружу. Руки немного тряслись, поэтому дверную ручку удалось дернуть далеко не с первого раза, а когда это, наконец, получилось, буквально выбежала наружу. Просто не могла больше находиться в том душном месте. Просто не могла.
Стоило только открыть дверь, как в кабинет зашли следующие пациенты: мальчик лет четырнадцати с мамой. Женщина скользнула глазами по мне. Не знаю, что именно она увидела, но лицо в одно мгновение стало белее листа, а рука чуть сильнее сжала ладонь паренька. Только тот, казалось, и не заметил этого. Все продолжал смотреть на кабинет, будто направлялся на казнь. И от этой картины стало по-настоящему жутко. Что если и этот совершенно незнакомый мальчик услышит те же слова, что и я? Что если и он умрет? Если так подумать, то все те люди, которые сидели в очереди к онкологу, легко могли покинуть этот мир. Неизвестно, сколько из них на самом деле больны, и скольким из них смогут провести удачные операции. На самом деле со стороны было бы интересно наблюдать за тем, насколько по разному себя вели люди. Кто-то из них заметно нервничал, а кто-то со скучающим видом сидел в телефоне. Кто-то сжимал в руках огромные пачки с документами, а кто-то слушал музыку в наушниках. Такие разные, но одновременно и такие одинаковые.