А мальчишка вдруг дернулся в сторону и согнулся, вздрагивая всем телом. Плакал? Молча, горько, отчаянно. Мать кинулась к нему:
- Ой, тихо! Тихонечко. Что ж ты? Мы же с батей все для тебя…
- Зачем вы принесли мальчика? - повторила я, присев в кресло и уже зная ответ: - Поторговались бы и без Васи.
- Простите, - вздохнула женщина, - люди разные, знаете… больше - недобрые. Мы уж кидались по объявлениям, а тут ваше… Смотрели что оно такое - лифт этот. Я бы смогла оставлять его одного и выйти на работу - на реабилитацию много нужно, а мы совсем на мели. Вот, - достала она из кармана кофты пакетик, аккуратно обернутый газетой, - все, что наскребли с родни - здесь восемьдесят. Больше нет.
- Я расписку напишу, к нотариусу сходим, если нужно, - кашлянул отец, - постепенно выплачу потом.
- Да как ты выплатишь?! - вскрикнула женщина, - когда сейчас всё на Центр уйдет, только на него работать и будем.
- Ну и оставили бы в доме инвалидов! - заорал вдруг мальчишка и зашипел, стиснув зубы. Чтобы не наговорить совсем лишнего?
- Господи… - быстро гладила его мать по спине, - у нас же, кроме квартиры, и нет ничего, но как ее продашь? А жить ему потом где? Муж работает водителем на грузовике, я в столовой… таскать с горя начала, продукты ворую, - текли у нее по лицу слезы, - кровь еще сдавали по очереди… почку еще разве? Так каменная болезнь у меня, а от отца основной доход, нельзя ему надолго в больницу.
- Можно я поговорю с Василием? Выйдите пожалуйста, я потом вас позову. Не переживайте так, - попросила я. Подождала, пока пара тихо прикрыла за собой входную дверь. То, как покорно они ушли, оставив со мной ребенка (пускай и большого уже), буквально убивало. Но нужно было убедиться в правильности принятого решения.
- Василий… или как ты предпочитаешь, чтобы тебя звали?
- Какое вам дело? Чего вам? - быстро вытер парнишка рукавом глаза и отвернулся опять.
- Реабилитация… значит есть надежда, что встанешь на ноги?
- Они обещали, - огрызнулся он, - только фигня все - у меня не получается, я не могу все это - один! А на Центр денег все равно не будет, даже если вы вполовину цены отдадите. Они опять потащат меня куда-то - позориться, снова… - скрипнул он зубами, - ненавижу!
- Я так отдам лифт, Вась - даром. И знаешь, это не голый альтруизм, - хмыкнула я задумчиво, - у меня есть свой, корыстный интерес. Если ты справишься, если получится… сколько времени всё займет, если будут и деньги, и желание?
- Год… или больше? Я не знаю! И не нужно меня жалеть… - дрогнул у него голос.
- Ты же сам себя жалеешь.
- Ни хрена я не жалею! Мне может - позорно, - окрысился он.
- Ты ревешь. Жалеешь значит. Хочешь сказать из-за позора? А что позорного - попасть вот в такое положение? Это беда, а не стыд. А родителей за что ненавидишь? Когда человек загнан в безвыходное положение, он не только украсть может, или вот так хитрить, а и ограбить, даже убить. Твои предки пока что убивают себя - пашут, кровь сливают, рискуют работой, сердце сажают - болит за тебя. А что тебя насильно притащили сюда… так сработало же? Мама у тебя молодец. Пусть эти деньги пойдут на реабилитацию. Если у тебя получится, может и мне зачтется, а? Как думаешь? Я сделала кое-что похуже, чем твоя мама. Зови их! Покажу вам, как эта шайтан-машина работает. Тут много полезных функций. Только руки качай. Если руки сильные - сам сможешь и в туалет, и на кровать, и на стул сесть. Моя мама не могла - только с чужой помощью, но я справлялась, хотя видишь - какой я тощий дрыщ… а она была очень полной под конец, - печально вспоминала я.
- Сильные руки, - блеснул из-за челки влажный глаз, - я подтягивался на турниках и отжимался до ста раз без перерыва.
- Когда это было? Я не знаю… эспандер, гантели, может что еще? Да ты сам должен знать, это мужские заморочки.
- Я постараюсь. И верну вам лифт, сразу же верну!
Когда они ушли, я легла полежать и подумать. Хотелось пожаловаться кому-то, потому что… молодец мама у Васи. Чувство такое - дура я, дура! И - невозможно было иначе. Их наболевшее горе несравнимо с моим безденежьем. Неважно, я не жалела. Но теперь нужно быстрее искать работу.
После короткого разговора со Славом в обед, я позвонила Вале и поинтересовалась обещанной должностью.
- Ты дома? - поинтересовалась она, - ага… тогда приглашаю обмыть окончание процесса развода той самой дамы, которую ты мне подогнала. Я выкатываю.
- Это решает все, Валь, - веселилась я, - с удовольствием, а куда…?
Встретились мы в тихом и явно привилегированном ресторане, о чем говорил и дизайнерский интерьер и широкий выбор блюд. Сортовое стекло, фирменный фарфор, приборы из мельхиора…
- Недавно открылись, - с интересом огляделась Валентина, - я решила, что и тебе будет интересно взглянуть. А меня Виктор отпустил - сегодня дом на нем. Нус-с… выбирай чего душенька пожелает, но осторожно - я здесь тоже впервые и ничего не знаю. А-а… вот молодой человек нам все и объяснит. Скажите, милейший, а что скрывается под вот этим красочным названием? Не помешала бы простенькая расшифровочка, вам не кажется? - блеснула она стеклами очков на официанта…