- Вечером в то же время? Хорошо, - согласился он и чуть замялся: - Мариш… давай тогда заедем и купим тебе одежду? Дорогую, я знаю, ты принципиально не примешь, но просто парку?
- Не стоит, меня вполне устраивает эта, - сухо ответила я.
- И не сомневался, - пробормотал он, - ты даже не ослёныш, Марина, ты уже переросла это.
- Ослица, да, - улыбнулась я в сторону. Упрямым ослёнышем меня называла мама.
Весь день я с трудом заставляла себя сосредоточиться на работе. Подбирала слова, решала с чего начну…
Вечером он подхватил меня у здания суда, и мы вдвоем выбрали парк для прогулки. Оставив машину на стоянке, прошли в его глубину по центральной аллее. Боковые дорожки не были расчищены, зато все исчерчены следами лыж. На деревьях - снежные шапки после снегопада. Снег шел почти весь день… тихий день. Скоро ветер раскачает ветки, стряхнет его...
- Возьми меня под руку, держись, - попросил он, - и тогда я смогу сосредоточиться на разговоре. Сейчас весь на стреме.
- У меня удобная обувь, - остановилась я и повернулась к нему: - Слав, что ты уцепился за меня? Я просто не понимаю! Или понимаю… ты ждешь, что будет, как раньше. Но так уже не будет! Я тоже другая, Слав, изменился не только ты, той влюбленной девочки больше нет, ты это понимаешь? Ты, конечно, выждал время…
- Я не выжидал, - отрезал он, глядя на меня исподлобья: - Я пытался выжить, пытался строить свою жизнь, новую жизнь - без тебя. Не получалось, но я все пытался. А потом меня прибило смертью Риты, и я совсем потух, Марина. Сейчас я опять живу, потому что стал нужен… не спорь! Не превращай гордость в дурость. Когда до тебя дойдет, что сейчас я - явление второстепенное? Просто твой костыль, клюка, временная пускай подпорка! Главное сейчас - твое здоровье и дети. Остальное подождет… и твое «пошел вон» тоже. Включи уже пожалуйста ум, ты же не дура. Ты получаешь необходимую помощь, которая мне только в радость, я - смысл существования.
- Ты же хочешь большего!
- Само собой, я и не скрывал этого. Но это подождет.
- Ты не понимаешь… Я же не против твоей помощи, может когда-нибудь тоже смогу сделать что-то для тебя, как-то верну… Сейчас мы не то, чтобы друзья, но меня уже не клинит и не колотит от твоего вида и голоса. Я не забыла - забудешь тут… но простила твои залеты, Слав! А знаешь - почему? - сняла я с ветки и приложила к здоровой щеке пушистый снежок.
- Скажешь? - отвел он мою руку и потянулся вытереть талую воду со щеки. Я отступила, выставив ладонь - не мешай!
- Потому что сама натворила… и если бы только по отношению к тебе. Я повзрослела… да я постарела за эти годы! И изменилась не в лучшую сторону - использую тебя и ничего не обещаю. И тоже… знаешь - почему?
- Разлюбила? - невесело улыбнулся он.
- Ничего не могу об этом сказать... я тебя не понимаю! Ты говоришь - любишь… как же ты смог?
- Тогда недостаточно любил, не изо всех сил, Мариш. Мало ценил, потому что привык - ты всегда рядом. Потеряв, даже не сразу понял, что уже не могу без тебя. Неполная жизнь… пресная, безрадостная. Я делаю карьеру… помнишь, как раньше относился к карабканью к успеху? С издевкой и смешками, - хмыкнул он, подмигнув, и я вдруг узнала того Слава - ироничного и привычного, родного. Отвернулась...
- Но потом я решил, что в этом может быть смысл - хоть какой-то смысл! - горячился он, - но оказалось - не то, хотя знаешь... затянуло. Мне нравится быть успешным и даже очень успешным. Но не то это, Марина, недостаточно! И женщины тоже… я знакомился с красивыми и умными женщинами - их полно в нашем АО…
- Валя будто говорила о большом заводе, - прошептала я сухими губами.
- Да, огромное предприятие по ремонту авиационной техники, акционерное общество… тебе неприятны мои слова о женщинах, - понял он, - если это заставит тебя нервничать… тебе нельзя.
- Глупости, - приложила я снег с ветки теперь к губам, оттолкнув его руку: - Не мешай! Мне так хочется. Глупости все… Падать нельзя, вредные продукты и алкоголь нельзя, жить - можно. Нервничать, работать, злиться, радоваться… Беременные бабы мешки с картошкой в селе таскают, мужиков пьяных гоняют лопатой… Сама как-то видела. И ничего. Говори уже.
Он тяжело вздохнул и оглянулся вокруг, скорее всего жалея уже, что поднял скользкую тему. Дорогая куртка, красивая обувь, а еще вкусный парфюм, стильная стрижка… не говоря уже о том, что в голове. Конечно, с ним знакомились и с удовольствием, и даже рассчитывая на что-то серьезное.
- Да нечего в общем говорить - скучно, предсказуемо, неинтересно, - подал он наконец голос, - так получается - нужна только ты.
- Допустим, - старалась я не упустить нить разговора, - что ты и правда хорошо относишься ко мне, но я хотела говорить не об этом. Будут дети… две девочки. Ты ни разу не спросил - кто здесь у меня? - обняла я живот, - тебе неинтересно, потому что они - не твои.