В коридоре прохаживались женщины, проходя мимо, я прощалась со знакомыми. У выхода меня ожидал доктор. Я подошла и молча обняла его. О чем говорить? Сто раз уже все сказано. Похлопав меня по спине, он предложил:
- Провожу вас? Сейчас принесут детей. Как общее самочувствие, Марина Станиславовна? Молока хватает?
- Пока - да… и все остальное замечательно, Андрей Максимович. Шов еще тянет, конечно...
- Это в пределах… помните - тяжелее одного младенца не поднимать, интимная жизнь не раньше, чем через два месяца, повторно беременеть нельзя минимум два года, - увлекал он меня к выходу из отделения.
- Помню-помню, как о таком забыть? - хмыкнула я. Медсестра вынесла девочек, и я увидела, что Валя передала все, что положено для выписки. Сейчас недавно накормленные дети тихо спали в красивых конвертах с рукавами.
При выходе из здания я замерла, не ожидая такого зрелища - возле ступеней действительно толпилась куча народу с воздушными шарами, цветами и даже с транспарантом, где красовался лозунг «Даешь красивых невест нашим крутым мужикам!». Его держал широко улыбающийся Лешка. Я тоже улыбалась во весь рот, вглядываясь в толпу - Валя, Ксюша, Виктор и - о чудо! Даже Атанасов и Анатолий с моей работы. Фотограф уже щелкал меня вместе с медиками. Здесь были еще какие-то незнакомые женщины, молодой парень… И улыбка померкла - от припаркованной совсем рядом машины ко мне быстро шагал Слав с букетом цветов и двумя пакетами в руках. И если бы только это - на парковке было еще несколько машин, и возле одной из них - светлой иномарки стоял Барканов… будто кадр из прошлого. Откуда он здесь? Как? Зачем?
Ладони вспотели… по ногам к паху пробежали колкие неуютные мурашки, неприятно потянуло низ живота и свежий шов. Один из самых счастливых дней моей жизни грозил превратиться в фарс или кусок пошлой мелодрамы. Я улыбалась застывшими губами, глядя на Валентину - она спокойно провожала взглядом Слава.
Он взбежал по ступеням и, заглянув мне в глаза, вдруг крепко обнял обеими руками, в которых держал цветы и пакеты. Наклонился и поцеловал в щеку, задержавшись так и шепнул заодно на ухо:
- Чшшш… сыграй сейчас, просто сыграй, Мариш. Потом сразу уеду, не переживай, - и обернулся к доктору, протягивая пакет: - Андрей Максимович, нет слов, чтобы выразить всю нашу вам благодарность! Это вам на память о наших девочках.
- Спасибо, Влад, - растроганно взглянул на него доктор, заглянув в пакет.
Влад? Они знакомы, виделись?
- Сестричка, а это коллективу от семьи Щербаковых, - поставил Слав пакет на плитки пола, потому что руки у той были заняты детьми.
- Тогда обмен, как и положено, папаша, - протянула она ему один из свертков, - держите свою красавицу!
- Да, конечно! - с готовностью принял он то ли Олю, то ли Аню.
- Надежно держите? - оценила его судорожную хватку медсестра, - молодец! Теперь вы, мамочка - для истории, снимают же! - и пристроилась позировать вместе с нами, как и доктор с другой стороны.
На моем лице сияла то ли улыбка, то ли оскал - потом увижу на фото. В сторону Барканова я не смотрела. Но когда пришло время спускаться к остальным встречающим, светлая машина уже отъезжала с парковки. Все… надеюсь, теперь все - обессиленно прислонилась я к Славу, цепляясь за его локоть.
- Мась… - прошептал он, - это что… у нее родинка? Уже? - прозвучало чуть растерянно.
Я усиленно пыталась вникнуть в суть вопроса...
Глава 35
Идеально ровные плоские камни были уложены так, чтобы по ним удобно было идти, нешироко шагая. Дорожка напоминала тропинку в горах, довольно заметно поднимаясь к подиуму, символизирующему чайный домик. На него нужно было подняться по нескольким ступеням. Хаотично расположенные карликовые сосны, какой-то кустарник, бонсаи-переростки и шелковая трава росли прямо из земли на уровне дорожки. Она петляла по изысканному зимнему саду мимо растений, обросших мхом камней, нескольких декоративных фонарей и деревянной трубки, периодически наклоняющейся, изливаясь водой и издающей ритмичный стук. Тихо журчал искусственный ручей.
Пока все Владу нравилось - ухоженный сад, запахи, нежная мелодия с тихим звучанием, имитирующим звуки ветра и шелест листвы. Несколько неудобным было только то, что пришлось переобуться в тапочки.