И отец с сыном, печальные, отправились в соседний кабачок.
А в кабачке собрались все мужчины деревни. Куда им было еще пойти, раз женщины отказались для них готовить? И возмущение их против женщин всё росло. День ото дня мужчины становились всё злее и злее, а женщины всё упрямей и упрямей.
— Где завтрак? Где обед? Где ужин? — сердились мужчины.
— Король же обходится без завтрака, без обеда и без ужина, — возражали женщины. — А чем вы лучше Короля?
Скоро уже по всей стране мужчины собирались в кабачках, чтобы выражать своё возмущение. Наконец они решили: если будет так продолжаться и женщины не начнут готовить, они перестанут работать.
— Только надо действовать дружно! — сказал отец Джонни. — Девайте все перестанем работать Первого Апреля!
И его слово, точно лесной пожар, облетело все города и деревни в королевстве, и все мужчины, до одного, поклялись, если их не начнут кормить, Первого Апреля бросить работу. А все солдаты, которые пришли домой на недельный отпуск, поклялись, что, если их не будут кормить, они не пойдут воевать.
ПЕРВОЕ АПРЕЛЯ
И вот настало Первое Апреля.
Король сам сварил себе утренний кофе и, отхлебнув первый глоток, сказал:
— Сегодня все арестованные будут строго наказаны.
Королевский Генерал сам намазал хлеб маслом и сказал:
— Сегодня будет арестован Мальчишка, который чистит королевское серебро.
А все мужчины в королевстве сказали:
— Сегодня мы бросаем работать.
И все солдаты заявили:
— Больше мы не станем воевать.
А Луна созвала детей Тьмы и сказала — Сегодня мы решим, права Ночь или не права.
И такое тут началось…
Генерал приказал своим полковникам вернуть всех солдат из отпуска, чтобы они арестовали Мальчишку, который чистит королевское серебро. Но солдаты не захотели.
— Почему? — спросил Генерал своих полковников.
— Почему? — спросили полковники своих солдат.
Первым ответил барабанщик Джонни:
— Потому что солдат — такой же мужчина, как все, а все мужчины поклялись Первого Апреля бросить работу.
— Почему? — спросили полковники, гневно прихлопнув шпорами.
— Потому что, пока королевская Кухарка не начнёт готовить для Короля, все женщины в королевстве не станут готовить для мужчин, а на пустой желудок ни один мужчина не станет работать.
Полковники доложили об этом Генералу, и Генерал, тряхнув сердито своими орденами и медалями, пошёл сказать Королю, что надо немедленно вернуть королевскую Кухарку.
Король немедленно послал за Кухаркой. Она пришла на кухню, увидела, что на плиту всё ещё капает вода, а стало быть, разжечь огонь будет невозможно, и сказала:
— Видите, плита не горит, значит, я не могу готовить и ухожу.
— Постой! — сказал Король и приказал своему Генералу: — Арестуйте мою Кухарку!
— Не могу, ваше величество, — сказал Генерал.
— Как так? — изумился Король.
— С одной стороны, я — королевский Генерал, что верно, то верно. Но в то же время я — мужчина, и пока моя жена не начнёт меня кормить, я не могу работать.
— А как же будет с арестованными? — спросил Король. — Сегодня их должны наказать!
— Придётся им остаться безнаказанными, потому что никто в королевстве не работает и некому их наказывать.
— Но это же светопреставление! — воскликнул Король.
И тут в самом деле началось светопреставление, или, как говорят учёные, затмение Луны.
Солнце зашло на востоке, собаки замяукали по-кошачьи. Звёзды спустились с неба и пошли гулять по Земле, часы в полдень пробили полночь, Ветер подул совсем не в ту сторону, петух прокричал своё кукареку Луне, и Луна взошла над Землёй, но не той стороной — не серебряной, а тёмной, почти совсем-совсем чёрной.
И тут открылась дверь, и в приёмную Короля вошла королевская Дочка, прямо, как была, в ночной рубашке.
НОЧЬ ПРАВА
Король бросился к ней, прижал её к сердцу и спросил:
— Доченька, где ты пропадала?
— Я сидела на дымовой трубе, па, — ответила Дочка короля.
— Зачем же ты сидела на дымовой трубе, моя крошка?
— Мне хотелось достать Луну, — ответила принцесса. — Она такая красивая, такая круглая, вся серебряная.
Но тут Нянька схватила Дочку короля за руку и потащила вон из комнаты.
— Ах, неслушница — сердито ворчала она, — да у тебя вся рубашка промокла. Что ты делала?
— Я плакала, — ответила Дочка короля, — всю ночь и весь день, всю ночь и весь день и промочила рубашку.