Страх в одночасье парализовал рассудок. Ее вина! Кира выронила плеть из ослабевших пальцев и упала на колени, не веря собственным глазам. Что же она натворила! Желание полностью захватило сознание, она не сдержалась. Она не могла сдержаться! Нет… Андрей не шевелился, просто лежал на кровати, с хрипами выдыхая через открытый рот. Его крупно трясло, из глаз бежали слезы, а расфокусированный взгляд рассеялся по комнате. Ни слова не произнес.
— Прости… — ошеломленно выдохнула Кира.
Андрей ничего не ответил, болезненно прикрыв глаза, из которых до сих пор вытекали редкие слезы. Кира подползла ближе и осторожно обняла его, как можно аккуратнее слизывая кровь, только бы заглушить эту боль. Кончик языка с нежностью коснулся кровоточащей ссадины, собирая рубиновые капли без отвращения и неприязни. С удовольствием.
— Больно… больно… — бездумно шептал Андрей, едва соображая хоть что-то. Он был на грани, не мог собрать осколки вдребезги рассыпавшейся реальности. — Как больно…
Туман. В голове один туман. Андрей кое-как разлепил глаза и только сейчас заметил за спиной Киру. И лишь потом почувствовал через пелену жгучей боли ее ласковые прикосновения и поцелуи. Тепло. Каждое касание согревает изнутри. Так приятно, будто ее нежнейшая любовь проникает в самую мелкую клеточку тела и греет огромным солнышком. Ох, чудесное чувство! Ради такого Андрей вытерпит любую порку.
— Мне так жаль… правда жаль… Андрей, прости, пожалуйста… я не хотела…
— Ну ты и… отчаянная… — через силу выдавил он, едва сдерживая смех. Спина горела так, будто приложили раскаленную доску, но ему, напротив, было смешно — видеть ее такой смешно. — Хозяйка, ты выбила все мысли…
Кира резко вскинула голову, бестолково хлопая глазами. Андрей давился смехом и морщился одновременно, и это вгоняло в откровенный ступор. И это после того, как она со всей дури рассекла ему спину? Быть не может! Вопреки всем ее представлениям, Андрей не остановился, не разозлился и не возненавидел ее. Кира и подумать не могла, что он настолько… лоялен к ней.
— Спасибо, — едва слышно шепнула она на ухо, крепко обнимая. — Раньше… меня никто не принимал.
— И многим ты показывала? — с недовольством хмыкнул Андрей, зацепившись за последние слова. Она отрицательно помотала головой.
— Никому. Я чувствовала, что они все не те.
Андрей приподнял голову, с любопытством вглядываясь в темную макушку. Кира с прикрытыми от удовольствия глазами целовала не пострадавшие от ударов плечи и шею, и целовала с такой нежностью, будто просила прощения за всю боль. Жарко. Ее слова грели изнутри — Андрей первый видит настоящую Киру. Видит этот фанатичный блеск в глазах, когда она замахивается плетью, когда слышит его крик. И чувствует на себе силу ее страсти.
Андрей неловко попытался встать, и Кира с подкупающей готовностью помогла ему, поддерживая за талию. Боль в тот же миг вспыхнула в ссадинах кипящим пламенем, заставив стиснуть зубы, чтобы хоть как-то сдержать жалобный стон. Муки обещали быть долгими. Впрочем, Андрей не жалел ни капли — боль стоила того счастья, что он испытал, первым раскрыв истинную Киру.
Отдышавшись хоть чуть-чуть, он развернулся к ней лицом и с удивлением заметил безмерную вину во взгляде и дрожащих руках. Тонкие брови сошлись к переносице, ладошки трогательно гладили по груди, а розовый кончик языка обводил соблазнительный контур губ, явно выдавая ее волнение. Возбуждение всколыхнулось с новой силой, хотя, казалось, боль вытеснила его навсегда. Взгляд с жадностью пробежался по упругой груди и плоскому животу, соблазнительным изгибам бедер и снова вверх, останавливаясь на влажных губах. Так и привыкнуть недолго.
Сознание помутилось. Андрей не смог терпеть дольше — прижался к приоткрытым губам, проникая языком в доверчиво раскрытый рот. Кира крепче обняла его и притянула к себе, целиком отдаваясь тягучему поцелую. Душно. Дыхания не хватало. По коже бежали соленые капли, прижигали свежие ссадины, но все это меркло перед ней. Перед Кирой. Она не щадила его, топила в удовольствии и боли, связывала вожделением.
Андрей оступился, чувствуя давление в грудь. Кира наступала на него, не прерывая поцелуя, и Андрей по инерции отступал, пока не рухнул на кровать. Руки до сих пор были скованы за спиной, лишая любой возможности противостоять хозяйке. Андрей беспомощен как никогда! И дело тут вовсе не в наручниках. Вязкое желание связывало его по рукам и ногам, не отпускало. Кира по-хозяйски уселась на его бедра и прервала поцелуй, приникая горячими губами к шее. Ее поцелуи, словно ожоги, надолго оставляли алые метки. Андрей желал быть клейменым ею.