Ладони дрожали от каждого прикосновения все сильнее, а в пальцах приятно покалывало. Кира не ощущала себя, проникаясь сладкими поцелуями. Его кожа была чуть соленой на вкус и дурманила сильнее шампанского, выпитого накануне. Хриплое дыхание его смешивалось с гулкими толчками сердца — тело всегда честнее слов. Его жар сводит с ума, впервые желание так сильно!
Кира опустилась на пол меж его раздвинутых ног и достала заранее припрятанную под матрасом резинку — ну так, на всякий. Ей до одури хотелось сделать ему приятно, заставить кричать от ласк. Кира давно поймала себя на мысли, что впитывает чужое наслаждение, на себе чувствует его. А Андрей… недосягаемая звезда, невообразимый красавец — и он здесь, перед ней, сидит связанный и сходит с ума от возбуждения. И все это только для нее!
Обхватив губами резинку, Кира коснулась головки и, ничуть не стесняясь, начала медленно надевать ее ртом, кидая провокационные взгляды на Андрея. Он почти не дышал, ловя глазами каждое ее движение. Кира слегка покраснела, пряча взор под ресницами, и неторопливо раскатала языком больше половины резинки, натягивая губами, ни разу не прибегнув к помощи рук. Это своеобразная проверка для нее на выносливость. Андрей уже не выдерживал, нетерпеливо вскидывал бедра навстречу, и пришлось придержать его от лишнего энтузиазма.
— Кира… тормози на поворотах… — сбивчиво прохрипел он, дергаясь от накатывающего желания.
Она напоследок поцеловала кончик, облизнув языком, и снова села ему на колени, обнимая за шею и прижимаясь лбом к его лбу. Карие глаза затуманились дымкой едва сдерживаемого желания, крепкое тело вздрагивало от любого неловкого движения. Ох, как сладко чувствовать бедрами его возбуждение, слышать в рваном дыхании сдавленные стоны.
Кира зажмурилась, впервые за несколько лет ощущая в себе жар чужого тела. Андрей вжался губами в ее шею и шумно выдохнул, облокотившись спиной о стену. Ее трясло, Кира не двигалась, давая себе время привыкнуть и сводя с ума партнера, бездумно целующего все, что попадалось — шею, плечи, ключицы, грудь. Язык рисовал одному ему понятный узор, вырывая тихие, трогательные стоны.
Андрей с удивлением отметил, что Кира не относится к тем тысячам кричащих от экстаза девиц. Ее голос тих, но почему-то возбуждает в разы сильнее шумных стонов. Ее тело несовершенно, но притягивает внимание и опьяняет рассудок быстрее абсента. Неумелая, но каждое ее прикосновение отзывается в теле дрожью. Кира скрытая садистка, но… Андрей хочет ее именно такой, ему не нужна подделка. Со всеми секретами и недостатками — Кира настоящая, и никак иначе.
Стиснув зубы, она подняла бедра и резко опустилась, раскрыв рот в приглушенном вскрике. Боже, как же с ним хорошо! Вспышка удовольствия накрыла с головой, не давая вдохнуть. Кира сжала руки на его плечах и закрыла глаза, впитывая каждую крупицу этого чувства. Она поднималась и опускалась, запрокинув голову и не сдерживая хриплых стонов, беспорядочно рвущихся из груди. Она слышала, как его дыхание становилось тяжелее и надрывнее, и безумно улыбалась, позволив телу двигаться так, как хотелось.
Один взгляд на ее лицо сводил с ума. Андрей отыскал опору и вскинул бедра, усиливая воздействие. Она вскрикнула и впилась ногтями в кожу, поддерживая его в ускоряющемся ритме. Стройное тело искушающе подрагивало, будто тянуло в сети порока. Упругая грудь вздымалась и опускалась в такт диким движениям и судорожному дыханию. Крупные капельки пота следовали изящным изгибам тела, и Андрей не сдержал желания поймать губами одну, скатившуюся в ложбинку между грудей. Кира хрипло выдохнула и подняла его голову, целуя с вызовом и страстью, покусывая язык и нижнюю губу.
Их игра в любовников напоминала борьбу, где один намеренно проигрывает другому, а потом резко вырывается вперед. Кира выдернула спицу из наручников, и сдерживающая цепь распалась. Андрей подхватил ее под бедра и прижал спиной к стене, заставив обхватить талию ногами. Стоны резко стали глуше, напоминая гортанный хриплый рев. Словно гонка со временем, ритм сорвался, утратил человечность. Дыхание срывалось, горло сдавило изнутри. Мурашками по телу разбегались волны жара, Кира из последних сил цеплялась ослабевшими руками за Андрея, царапая ссадины, но тот не замечал ничего. Его глаза закрывались от экстаза, он задыхался и не слышал за ее стонами наслаждения собственного возбужденного голоса. Судорожная дрожь охватывала тело, погружая разум в волны удовольствия. Быстрее, глубже, неистовее…