— Но когда же я это обещался?.. И куда же я тебя… то есть, вас возьму? — недоумевал Красавкин.
— Ах, да, да… Понимаю! Про это ведь говорить нельзя… О неестественности нашего положения даже и намекать не следует… Хорошо, хорошо, не буду!.. От радости забыла я об этом… Ну, тогда пойдем ко мне!
Она взяла Красавкина под руку и он автоматически последовал за ней.
Они вышли с погоста, обогнули церковь и направились к господской усадьбе.
Дорогой красавица, продолжая горячие ласки, между прочим говорила:
— Друг мой, знаешь ли, как я обрадовалась, когда случайно нашла в витрине одной фотографии твой портрет… И с каким восторгом сейчас же купила его… А я так и думала, что ты и правда никогда не снимался…
— Как никогда?.. Напротив, я снимался много раз! — возразил Красавкин.
— Однако тогда, прежде, — подчеркнула брюнетка, — ты сам же уверял меня, что никогда не станешь сниматься…
Ровно ничего не понимая, Владимир Иванович сделал только неопределенный жест, поводя очарованными глазами.
А красавица еще крепче прижималась к нему и нежно-умоляюще прошептала:
— Милый, хороший мой, скажи хотя теперь вполне откровенно: ты никогда не обманывал меня и не изменял мне, нет?
— Да это была бы совершенная невозможная вещь! — по-своему основательно ответил Красавкин.
— Хорошо, хорошо, теперь я вполне верю! — и слова эти спутница заключила новым горячим поцелуем.
Тут они подошли к крыльцу барского дома, и красавица, освободив свою руку из-под руки спутника, сказала ему, чтобы он с минутку подождал за крыльцом, покуда она удалит прислугу, которая в противном случае, увидя его, непременно страшно перепугается и поднимет переполох.
— Неужели я так страшен?! — удивился Красавкин.
— Напротив, ты мил и хорош бесконечно, — возразила спутница, — но ведь ты сам знаешь, как все это необыкновенно…
— Да, впрочем, правда, положение тут не совсем удобное! — согласился и Владимир Иванович.
Через минуту он вошел в дом, никем не замеченный…
Он провел там ночь… «безумную, бессонную ночь», полную тех же неизъяснимых тайн жгучего сладострастия, за которые самоотверженные обожатели египетской царицы платили ей ценой своей жизни…
Под утро лишь, истомленный негой необузданной страсти, он забылся тяжелым сном; но вскоре же на рассвете проснулся и с изумлением огляделся вокруг.
Черноволосая красавица с бледным, античным лицом и полуобнаженной пышной грудью дышала рядом с ним в крепком сне.
Все подробности минувшей ночи ярко восстали в памяти Красавкина. Голова его хотя и была тяжела, но соображение теперь господствовало в ней с достаточной ясностью.
Почти с ужасом он вскочил на ноги и торопливо, но бесшумно стал одеваться.
— Какая гнусная подлость и мерзость! — злобствовал он мысленно сам на себя. — Воспользоваться сумасшедшей женщиной!.. покуситься на безумного человека!.. Ай, ай, ай! Какую же, однако, низость и скверность я сделал!.. Скорее бежать, бежать отсюда!..
Но тут он вспомнил разговор о его собственном портрете и стал оглядываться: нет ли его здесь где-нибудь? Но портрета тут не оказалось.
Одевшись, Владимир Иванович, крадучись, пробрался в сени, осторожно отворил двери и вышел на улицу. Тут только он вздохнул свободнее и поспешно направился мимо церкви.
Рассветало уже порядочно.
Миновав церковь, Красавкину опять бросился в глаза вчерашний склеп.
— А все-таки, разве зайти, посмотреть, что в нем такое?
И он, недолго думая, перелез через невысокую изгородь и по ближней тропинке подошел к склепу.
Ажурные металлические двери склепа были открыты и внутри его видна была мраморная гробница с надписью на передней стороне: «Владимир Петрович Юрасов. Скончался 28 декабря 190… На стене, противоположной двери, горела лампада перед образом, а пониже образа белелось еще какое-то изображение.
Владимир Иванович вошел в склеп и с зажженной спичкой приблизился к этому изображению.
Оно-то и оказалось его собственным портретом кабинетного формата, вделанным под стеклом в степу склепа…
Волосы на голове Красавкина зашевелились и хриплый вздох ужаса вырвался из его груди…
С минуту он стоял как окаменелый и вдруг в его голове вихрем пролетели странные соображения, которые, как почудилось ему, разом объясняли всю загадку:
— В этой могиле лежит мой двойник… и вот этот мертвец обещался своей вдове, что придет к ней в годовщину своей смерти, именно 28 декабря, и утешит ее своими ласками… И он сдержал свое обещание и явился к ней в моей личности… Да, я пришел вчера сюда именно в образе мертвеца и пришел я потому, что мертвец внушил мне чрез этот проклятый сон и галлюцинацию, — заставил меня явиться сюда вместо него, чтобы утешить эту женщину… ха, ха, ха, ха!..