— Усик обманул тебя, Юрий. Тройка у него была. На краже у женщины он хотел испробовать твои способности. Сам же Усик из-за пятерки рисковать не решился.
— А где сейчас Усик? — осмелев, спросил Быстров.
— Задержан. Судить будут за то, что тебя заставлял воровать, и за финку. Если, скажем, не только Усик, но и кто-то другой носит финку, кастет, наладошник, то уже за это можно садить в тюрьму. Такой закон.
Лейтенант Крылов встал, прошелся по кабинету и, остановившись против Юрки, спросил:
— А теперь скажи, зачем ты взял с прилавка двадцать копеек?
— Так просто.
— Так просто в жизни ничего не бывает. Запомни навсегда. Все начинается с мелочей. Сегодня ты двадцать копеек украл, завтра рубль. Потом и на грабежи потянет. Усик хотел из тебя сделать карманного вора. Он готовил тебе судьбу подлеца и негодяя. Но не теперь сказано: «Сколько вор ни ворует, а тюрьмы не минует». Для вора дорога одна — в тюрьму! Вот так.
— Я не воровал, я так взял… Усик велел… Он подсунул… — залепетал Юрка.
— Допустим. Но деньги не твои? Нет. Значит, брать их ты не имел права. Понял?
Юрка кивнул головой.
— А сейчас расскажи, как вы с Усиком украли конфеты, как пили водку в саду…
Пака длился допрос, Елизавете Петровне пришлось немало поволноваться. То, что произошло с Юркой, не укладывалось в ее голове. Крылову она будет всю жизнь благодарна, благодарна за то, что он вовремя выдернул Юрку из лап преступника. Опоздай — и неизвестно, как бы сложилась Юркина жизнь и чем бы все кончилось. Ведь она совсем ничего не знала…
Закончив допрос, лейтенант Крылов предложил Юрке выйти в коридор. Когда Юрка ушел, он облегченно вздохнул, долго разминал папиросу, закурил и грустно поглядел на Быстрову. С нею он должен поговорить наедине. Ведь оба они за Юркино будущее в ответе.
По уставшему, с отпечатками горести взгляду Крылова Елизавета Петровна поняла, сколь тяжела и необходима работа милиции. А ведь раньше она думала иначе.