Фигура не шелохнулась, только слегка качнула головой.
– Здравствуйте, мистер Кэмпбелл, – произнесла она приятным женским голосом, как две капли воды похожим на голос Дезире Фонтенуа. – Или, может быть, правильнее будет сказать – господин Грановский?
Человек оскалился, как попавшая в капкан лисица, и, разведя руки в стороны, изобразил нечто вроде шутовского поклона.
– Рад приветствовать вас, госпожа баронесса Корф! Какими судьбами вас занесло в наши края, бесценнейшая Амалия Константиновна?
В глазах учителя английского горел злой огонь, верхняя губа задралась, обнажив десны. Очки, придававшие ему такой интеллигентный вид, куда-то исчезли, как, впрочем, и нарочито невозмутимые манеры лжеангличанина. Теперь было видно, что это человек решительный, жестокий и хищный. И, само собою разумеется, опасный.
Но, похоже, Дезире Фонтенуа ни капли его не опасалась. Во всяком случае, она лишь поправила прядь волос.
– Я предполагала, что вы можете меня узнать, – уронила Дезире-Амалия.
– Конечно, я узнал вас, – беззаботно подтвердил Грановский. – В ту пору вы только начали появляться при дворе и, по-моему, даже не познакомились еще со своим бароном. Вряд ли вы запомнили меня – я тогда стоял на карауле. Ну, а вас не запомнить оказалось невозможно. Правда, я еще не подозревал тогда, какую службу мне окажет то, что я таки вас видел. И зря вы перекрасили волосы, право слово. Могли бы не стараться – я все равно бы вас узнал.
Амалия усмехнулась.
– Я не красила волосы, – ответила она. – Это парик. Именно он спас меня, когда вы с такой любезностью угостили меня вчера ночью ударом по голове.
– Значит, парик смягчил удар? – вздохнул Грановский. – Досадно. Знал бы об этом заранее, так сразу же пристрелил бы вас. – В его тоне не проскальзывало и намека на шутку. – Жаль, что именно вас послали за мной, баронесса.
– А чего вы хотели? – холодно спросила Амалия. – Вы и ваши приспешники убили лучшего царя, какого знала история России. Так не все ли равно, кто пришел бы за вами?
Глаза Грановского вспыхнули.
– Вы явились не в самый удачный момент, баронесса, – светским тоном промолвил он. – Я тут как раз проворачивал одно дельце, а вы мне все испортили.
– Да, когда наша агентура доложила, что вы под видом англичанина устроились в дом Коломбье, мы поневоле заинтересовались, – подтвердила Амалия. – Ведь он производит сталь для пушек и много чего другого, полезного в военном деле. Кстати, где вы выучили английский?
– Когда жил в Англии на нелегальном положении, – любезно ответил Грановский. – Тогда же я в совершенстве узнал англичан и понял, что нет ничего проще, чем изображать их. Надо просто делать вид, что все остальные люди для тебя не существуют.
– Думаю, последнее для вас было несложно, – заметила Амалия с подобием улыбки. – Ведь людей и их жизни вы ни во что не ставите.
– Вы имеете в виду Северена? – живо откликнулся Грановский. – Что поделаешь! Просто мне позарез было нужно то взрывчатое вещество, над которым он работал. Я не хотел убивать его, но он застал меня в своей комнате и стал грозиться, что все расскажет Коломбье. Сами понимаете, я не мог этого допустить. – Мужчина говорил, а сам незаметно поднимал руку к карману, в котором лежало оружие.
– И вы его убили, – мрачно сказала Амалия. – Когда я вошла, он был еще теплый. Если бы только я пришла раньше…
– Что я вижу, угрызения совести? – воскликнул Грановский. – Полно вам, Амалия Константиновна! Это был беспринципный мерзавец, который работал на другого мерзавца, вот и все. Конечно, Северен кое-что смыслил в своем деле, но…
– Да, я вижу, – отозвалась Амалия. И в подтверждение помахала в воздухе синей тетрадкой, которую Грановский оставил в карете.
Глаза революционера стали холодными, как лед, губы сжались.
– Ничего не забыли? – с убийственной вежливостью осведомилась Амалия, зорко наблюдая за противником.
– Послушайте, Амалия… – прохрипел Грановский. – Мне очень нужна эта тетрадка. Отдайте мне ее!
– Нет, – коротко ответила баронесса Корф. – Не отдам.
– Но почему? – проговорил Грановский, не веря своим ушам. – Почему?
– Потому что царь Александр был хороший человек, – ответила Амалия. – И он был мой друг, а вы убили его. Вот так.
Мгновение Грановский стоял, остолбенев от услышанного, но потом его губы раздвинулись в почти озорной усмешке.
– Значит, так, Амалия Константиновна? А вам не приходит в голову, – взвизгнул он, – что я просто могу убить вас и забрать тетрадку? – Он выхватил револьвер. – Вы просто смешны, баронесса! И если я не убил вас раньше, это не значит, что я не убью сейчас!
Он прицелился и нажал на спусковой крючок. Барабан повернулся с сухим щелчком, но выстрела не последовало. Что же до Амалии, то она даже не шелохнулась.
– Черт побери! – пробормотал Грановский, с озадаченным видом глядя на свое оружие.
– Вот именно, – спокойно согласилась Амалия и сделала неуловимое движение рукой. В следующее мгновение грянул выстрел.
Лошади недовольно замотали головами, одна из них протестующе заржала. Вьюга заревела с удвоенной силой, а Брюс Кэмпбелл, он же Виктор Грановский, медленно завалился на бок и больше не двигался.
– Прежде чем стрелять из оружия, проверь, заряжено ли оно, – буркнула Амалия. Сунув руку в карман, она достала из него пять патронов, мельком глянула на них и, несильно размахнувшись, швырнула в снег.
Убив Северена, Грановский понял, что надо бежать. Он забрал интересующую его тетрадь и отправился на конюшню, но, пока он возился с лошадьми, баронессе Корф удалось выследить его. Она незамеченной забралась в карету и, пока внимание Грановского было отвлечено заснеженной дорогой, осторожно вытащила у него револьвер и разрядила его, после чего вернула оружие на место. А так как баронесса Корф была одним из лучших сотрудников особой службы Его Императорского Величества, то все эти манипуляции не составили для нее особого труда.
– Прощайте, господин Грановский, – без всякой жалости в голосе сказала она и, взяв в руки вожжи, стала осторожно разворачивать карету. Лошади сначала упирались, но потом, поняв, что им предстоит возвращение в замок, бодро затрусили по сугробам. Из их ноздрей валил густой белый пар.
Что же до господина Грановского, то никто более не интересовался его судьбой, кроме притаившихся на ближайшем дереве двух ворон, которые с любопытством глядели на него. Они собрались приняться за дело, привычное с незапамятных времен, – поедание падали. И вьюга с ледяным ветром не могли помешать в этом полезном и, без сомнения, благородном занятии.
Глава 5
Призраки
1. Из дневника Армана Лефера
Определенно, в замке творится что-то непонятное.
Сначала таинственным образом исчез судья Фирмен, затем куда-то запропастилась мадемуазель Фонтенуа, и в довершение всего ко мне подошел математик Ланглуа с вопросом, не попадался ли мне Брюс Кэмп-белл. Оказалось, что англичанина тоже нет на месте, и никто не знает, где он может быть.
Однако, помимо этих странных исчезновений, налицо было и самое настоящее убийство, расследованием которого занимался Луи Констан. Сначала он опросил прислугу, а потом взялся за учителей. Прежде всего он пожелал побеседовать с Брюсом Кэмпбеллом, потому что лакей Маню вроде бы видел его неподалеку от комнаты Северена примерно в то самое время, когда последний был убит. Известие, что учитель английского скрылся, отнюдь не прибавило Констану хорошего настроения.
– Вы, кажется, неплохо знали его, – сказал мне бывший полицейский.
Я ответил, что изредка играл с Кэмпбеллом в карты, но сие вовсе не значит, что я вообще его знал. Констан хмуро покосился на меня и полез в стол.
– Узнаете? – спросил он, показывая мне очки в тонкой металлической оправе. – Их обнаружили в комнате Кэмпбелла. – Констан нагнулся ко мне. – Вы не знаете, может, у него имелись запасные очки?