— За молоком пошла, — усмехнулся Валентин. — Смотри, как надо.
Он ловко, одним ударом, вогнал патрон в ствол, красивым движением вскинул винтовку и, почти не целясь, выстрелил. Ворона лениво взмахнула крыльями и перелетела на другое место.
— Умирать полетела, — насмешливо сказала Раиса.
— Далеко же, — попытался оправдаться неудачливый стрелок.
А катер все бежал и бежал вниз по реке. По берегам уже стеной поднимался камыш, редкие белостенные домики лепились совсем близко к воде, над ними раскинули густые кроны старые тополя.
Все чаще стали попадаться цапли — сизые, иногда совсем белые. Стройные, трогательные, со своими тонкими шеями, стояли они в камышах у берега. Иногда взлетали, медленно и трудно взмахивая большими резными крыльями.
То Валентин, то Раиса, увидев цаплю, вскидывали винтовку и стреляли, но все мимо и мимо.
За одним из поворотов берега расступились, и открылось широкое водное зеркало. Катер веселей застучал мотором, пошел быстрей, словно радуясь большой воде.
Валентин сидел на носу с заряженной винтовкой, зорко всматривался в прибрежные камыши.
— Вон стоит, — вполголоса сказала Раиса.
Борис посмотрел, куда она показала, и увидел на берегу у самой волны белую цаплю. Она стояла неподвижно, как неживая. Валентин тоже увидел цаплю, приложился и выстрелил. Птица повернула голову, но осталась на прежнем месте.
— Дай-ка мне, — вдруг сказал Борис. За минуту до этого он не собирался просить винтовку, а тут его словно толкнул кто — очень захотелось испытать стрелковое счастье.
Обескураженный еще одним промахом, Валентин покорно отдал винтовку.
Борис когда-то неплохо стрелял из малокалиберки, в седьмом классе даже участвовал на городских соревнованиях. Потом увлечение стрелковым спортом прошло, и он года два не прикасался к винтовке. Сейчас она приятно оттянула своей тяжестью руку. Борис не спеша стал целиться, поднимая ствол от ног цапли выше, выше. Мушка замерла у тонкого столбика шеи, ложа покойно лежала в ладони, и Борис с удовольствием подумал: «Не разучился».
Выстрел стукнул негромко, приклад мягко, едва заметно толкнул плечо.
— Попал! — ликующе крикнула Раиса.
Высокая шея цапли переломилась, как хрупкая веточка, у самого основания. Еще секунду после этого цапля держалась на ногах, потом рухнула на землю, и от красивой птицы осталась бесформенная грудка сразу утративших чистую белизну перьев.
— Прямо в шею, — голос Раисы звенел от восторга, и эти ее слова отрезвили Бориса. Никакой радости от своей удачи он не испытал, наоборот, стало стыдно и до горечи жалко убитую птицу.
— Ты, оказывается, силен, — уважительно сказал Валентин. — В кружке, наверное, занимался?
— Приходилось, — сухо ответил Борис, отдавая винтовку.
— И не задавался, как некоторые, — Раиса не упустила случая поддеть Валентина.
Борис сел и принялся смотреть на воду. На Раису ему смотреть сейчас не хотелось. И голос ее был неприятен. «И чего радуется, — думал Борис, — чего радуется? Ну, убил цаплю, ни за что ни про что убил красивую безобидную птицу…» Он встал и пошел на корму, там долго стоял, вглядываясь в пенный след, оставляемый катером.
Причалили к дощатым мосткам. От мостков в камышовые заросли уходил пыльный проселок. У дороги три саманных дома. Возле них стояли и глазели на катер женщины о грудными детьми на руках, ребятишки постарше крутились возле причала.
Валентин здесь сошел. Когда катер отваливал, он стоял на мостках, широко расставив ноги, и помахивал рукой. Малопулька висела у него на плече дулом вниз — этакий лихой стрелок.
— Приеду в гости! — крикнул он Раисе.
— Приезжай, угощу, — ответила девушка и довольно громко добавила: — Чем ворота запирают.
— А ты придешь ко мне в гости? — спросила она Бориса, когда катер выбрался на середину реки и побежал своей дорогой.
— Не знаю, — ответил Борис. Он заметил, что девушка перестала говорить ему «вы». Подумал: «Ну и правильно, к чему тут церемониться».
— Приезжай, — Раиса заглянула ему в глаза. — Мой магазин в седьмой бригаде, это пятнадцать километров от рыбозавода. Туда каждый день машины ходят. Приезжай!
Борис молчал.
— А вон и рыбозавод виден.
Посмотрев, куда показала Раиса, он увидел купы громадных тополей. Деревья поднимались на краю равнины, по левому борту. Катер шел от них куда-то в сторону.
Река выписывала такие замысловатые петли, что до рыбозавода шли еще часа полтора, хотя он все время был виден — труба котельной, водонапорная вышка, крыши домов.