— Это уже на что-то похоже.
— Ни на что это не похоже, — огрызнулась Хели.
Кажется, это были первые слова, сказанные ей отцу за прошедшие сутки. Магистр снова шагнул к дочери и утешительно коснулся ее головы, но девушка сбросила его руку и отошла к Хайену, который в этот момент как раз поднялся с земли. Эльф бесстрастно смотрел на дочь и уже собирался что-то сказать, но в этот момент на поле появился необычайно серьезный Эйке Кадзу. Но-хинец отвесил магистру почтительный поклон и доложил:
— Хайена вызывают к ректору. А это просили передать вам.
Третьекурсник с поклоном передал эльфу желтоватый конверт с невзрачной печатью. Пока магистр читал, Хайен обеспокоенно переминался с ноги на ногу. Его — к ректору Райсу? За что? Провиниться он вроде не успел, если от него что-то захотят ищейки или кто-то еще — будут действовать через магистра Лина. Юноша пытался найти причину вызова, но не находил и хмурился. Хели, похоже, думала о том же. На ее лице была тревога. Энди и Рийса обменялись мрачными взглядами. И у Хайена возникло отчетливое чувство, что его друг догадывается, что произошло.
Магистр продолжал увлеченно читать послание, которое оказалось длинным — на нескольких листах. А в это время юноша приблизился к другу и наклонился к его уху, намереваясь задать вопрос.
Глава 9
Новая сила ч.2
В этот момент магистр Лин свернул листы и приказал:
— Хайен, отправляйся к ректору. Тебя проводит Эйке.
Задать вопрос Энди Юноша не успел, но спорить с наставником было бессмысленно. Поэтому он пошёл вслед да третьекурсником, чувствуя спиной обеспокоенные взгляды товарищей.
На полпути к замку юноша спохватился, что Кадзу состоят в родстве с Райсами и насел с вопросами на своего спутника:
— Что от меня нужно ректору?
Эйке бросил на него удивлённый взгляд и ответил:
— Не имею ни малейшего понятия.
— Но вы же родственники? — продолжал допытываться Хайен.
— Дальние, — коротко ответил он.
— А с Эрихиме Эире?
Кажется, этого вопроса Эйке ждал еще меньше. Но важно сообщил:
— Я ее четвероюродный племянник.
— А с ректором?
— Его мать из нашего рода. Чего ты привязался к родству? Самый близкий родственник ректора в твоем отряде. Или он не горит желанием делиться сведениями?
— Не успел я у него ничего спросить, — вздохнул Хайен. — И ничем не успел провиниться, так что никак не могу припомнить повода, по которому меня могут вызвать к ректору. Даже хвосты почти все подтянул!
Эйке фыркнул, но насмехаться не стал. Вместо этого он миролюбиво произнес:
— Тогда и бояться нечего. Может, какая-то бумажная волокита вроде — распишитесь, господин студент, что вы проходите практику добровольно.
Хайен скептически хмыкнул, но расспросы прекратил. И как оказалось, несмотря на прошлые разногласия, Эйке и сам был не прочь поболтать. Стоило им пройти через ворота замка, как но-хинец ровным тоном спросил:
— Что случилось с Хели? Мне показалось, она чем-то удручена.
Рассказывать детали Хайен не собирался, поэтому уклончиво ответил:
— У нее разногласия с наставником. По поводу методов обучения.
— Ясно.
В глазах Эйке промелькнуло разочарование. Неужели надеялся, что Хели поссорилась с Хайеном? Не дождется. Ощутив свое превосходство над третьекурсником, Хайен зашагал бодрее.
В кабинете ректора юноша уже был. В тот раз, когда подрался с Рамоном. С тех пор Рамон успел перекочевать к нему в друзья, и даже Эйке Кадзу перестал быть неприятелем и держал вежливый нейтралитет.
Ректор Райс ждал его за массивным столом. Хайен поклонился и окинул взглядом заставленные книгами полки. Ректор провел рукой по седым волосам и указал юноше на кресло. Тот послушно сел. Темные, по но-хински раскосые глаза смотрели на него внимательно и оценивающе. Хайен ответил ему прямым взглядом и принялся терпеливо ждать, пока ему огласят цель вызова.
Но делать этого ректор не спешил.
— Чаю? — внезапно улыбнулся он.
От неожиданности Хайен кивнул. Только в этот момент он заметил на столе источающий жар чайник и две изящные фарфоровые чашки. Пока ректор разливал ароматно пахнущий напиток, в душе Хайена крепли подозрения. Поэтому когда перед ним поставили чашку, он поблагодарил и сделал вид, что отхлебнул, не разжимая губ. Но, похоже, травить его точно не собирались. Ректор с видимым удовольствием сделал большой глоток из своей чашки, а затем отставил ее на блюдце. Он обратил на адепта внимательный взгляд и начал: