Холли сомневается, что всё произошло именно так (если вообще произошло), но это было возможно; темнеет, небольшое движение на Ред-Бэнк-авеню, непродолжительная борьба, которая могла выглядеть как обычный разговор или любовные объятия в глазах случайного прохожего… да, это было возможно.
Что касается другой возможности — ее импульсивного отъезда из города наспех, — насколько это вероятно на самом деле? Подросток может внезапно решить, что всё надоело, и свалить, Холли сама развлекалась подобными фантазиями, учась в старших классах, но женщина двадцати четырёх лет с работой, которая ей явно нравилась? А что насчёт её последней зарплаты? Так и осталась в кабинете начальника? И никакого чемодана, только вещи в рюкзаке? Холли не верит в это, и она уверена, что не верит в это и Изабелла Джейнс. Но если кто-то может поведать ей о душевном состоянии Бонни, то это, вероятно, ее подруга и коллега, Лакейша Стоун.
Холли докуривает сигарету, тушит ее и кладет в свою жестяную коробку, где уже лежат другие «мёртвые солдаты». Вокруг большого камня разбросаны окурки, но это не означает, что она должна вносить свой вклад в груду мусора.
Она достаёт из сумочки телефон. Выйдя из офиса, она включила режим «Не беспокоить», и с тех пор пропустила два звонка, оба от человека по имени Дэвид Эмерсон. Имя слегка звучит знакомо, что-то связанное с её матерью. Он оставил голосовое сообщение, но она пока что игнорирует его и звонит Джерому. Она не хочет отвлекать его во время вождения, поэтому разговор короткий.
— Если поговоришь с матерью Питера Стайнмана и если мальчик действительно пропал, спроси, есть ли у неё его скейтборд.
— Хорошо. Что-нибудь еще?
— Да. Следи за дорогой.
Она завершает разговор и слушает голосовое сообщение.
«Здравствуйте, мисс Гибни, это Дэвид Эмерсон. Перезвоните мне, как только вам будет удобно, пожалуйста. Это касается наследства вашей матери… (пауза)… Соболезную вашей утрате и благодарю за ваши слова на ее последнем собрании».
Теперь Холли вспоминает, откуда ей было знакомо это имя; её мать упомянула Эмерсона во время одного из звонков по ФейсТайму после того, как Шарлотту поместили в больницу «Мерси». Это было до того, как её подключили к аппарату искусственной вентиляции лёгких, когда она ещё могла говорить. Холли думает, что только юрист мог найти причудливый способ обойти употребление слова «похороны». Что касается наследия Шарлотты… Холли даже не думала об этом.
Ей не хочется разговаривать с Эмерсоном. Она хотела бы, чтобы у нее был день, когда не придется думать ни о чем, кроме расследования дела. Поэтому она перезванивает сразу же, делая паузу лишь для того, чтобы закурить еще одну сигарету. Железное изречение ее матери, вбитое в Холли с самого раннего детства: «То, чего не хочешь делать, должно быть сделано первым. Тогда оно не будет мешать». Как и многие другие детские уроки, это закрепилось в Холли… к лучшему или худшему.
Эмерсон отвечает сам, и Холли догадывается, что он один из многих, кто теперь работает из дома, без той многоуровневой помощи, которую люди считали само собой разумеющейся до эпидемии ковида.
— Здравствуйте, мистер Эмерсон. Это Холли Гибни, перезваниваю вам. — Перед ней простирается полмили Ред-Бэнк-авеню. Это интересует её гораздо больше, чем адвокат.
— Спасибо, что перезвонили, и ещё раз сожалею о вашей утрате.
Всё там заброшено, за исключением «Ю-Стор-Ит»[31], думает она, и похоже, что там тоже мало кто что-то хранит. На этой стороне улицы находится участок парка, куда порядочные граждане боятся ступать, кроме как при ярком свете дня. Если бы вы планировали похитить кого-нибудь, какое место может быть лучше?
— Мисс Гибни? Я вас потерял?
— Нет, я здесь. Что я могу для вас сделать, мистер Эмерсон? Что-то касательно наследства моей матери, верно? Там особо нечего обсуждать. — Особенно после Дэниела Хейли, думает она.
— Я занимался юридическими вопросами для вашего дяди Генри до его выхода на пенсию, поэтому Шарлотта обратилась ко мне, чтобы я написал её завещание, и назначила меня исполнителем. Это произошло после того, как она начала чувствовать себя плохо, и тест показал, что у неё положительный результат на вирус. Нет необходимости в чтении завещания на семейном собрании…
«Семейном?» — думает Холли. — «Со смертью двоюродной сестры Джейни и дядей Генри, ведущим вегетативный образ жизни в доме престарелых «Роллинг-Хиллз», я осталась последней в роду».