— Мы должны отправить стихи, — говорит она. — Можно попробовать ухватить быка за рога. Вы поможете мне их выбрать, Оливия, не так ли?
На лице старой поэтессы появляется улыбка облегчения. Барбара и не подозревала, что они считают ее такой дивой. То, что они сделали, даже круто.
— С удовольствием. Ключевым, на мой взгляд, является твое стихотворение «Лица меняются», с его чувством ужаса и дезориентации. Есть целый ряд стихотворений, в которых присутствует этот лейтмотив, это сомнение в идентичности и реальности. Они самые сильные.
— Пока это должно быть секретом. Только между нами тремя. Из-за моего брата. Он должен быть писателем в нашей семье, и я почти уверена, что его книгу о нашем прадеде опубликуют. Я ведь рассказывала вам об этом, да?
— Да, — говорит Оливия.
— Если его книгу опубликуют и он получит за нее хорошие деньги — его агент говорит, что это возможно, — я смогу рассказать об этом. Если попаду в шорт-лист, конечно. Если нет, ему ничего не придется узнать. Хорошо?
— А он действительно будет ревновать? — спрашивает Мари. — К поэзии?
— Нет, — сразу же отвечает Барбара. — У Джея нет ни капли ревности. Он был бы рад за меня. Но он так усердно работает над этой книгой, и я думаю, что слова даются ему не так легко, как иногда мне, и я не хочу отнимать у него внимания. Я слишком его люблю, чтобы делать это. — Она возвращает письмо Мари. — Пусть письмо остается здесь. Но я рада тому, что вы сделали.
— Ты щедра, — говорит Оливия. — Поэты редко бывают щедрыми, кроме как в своем творчестве. Мари, что ты думаешь о том, чтобы мы втроем поделили банку пива «Фостерс Лагер» в знак нашей дружбы?
— Думаю, что это замечательная идея, — говорит Мари, поднимаясь. — Но это еще один секрет, который нам троим придется хранить. — Она наклоняет голову в сторону Оливии. — От ее врача.
Она уходит на кухню. Барбара говорит:
— И вы щедрая, Оливия. Я рада, что вы мне не только учитель, но и друг.
— Спасибо. Я должна была сделать хоть что-то правильное, потому что провидение приберегло лучшего студента напоследок.
Настала очередь Барбары краснеть, но не от стыда, а от счастья.
— Расскажи мне, что ты читаешь, — говорит Оливия.
— Вы порекомендовали битников, вот их и читаю. Я приобрела антологию в книжном магазине колледжа. Гинзберг, Снайдер, Корсо, Эд Дорн… я его обожаю… Лоуренс Ферлингетти… он еще жив?[97]
— Умер месяц назад. Он был старше меня. Я хочу, чтобы ты почитала немного прозы, если ты не против. Это может тебе помочь. Джеймса Дикки[98] для начала. Ты знаешь его стихи, и у него есть знаменитый роман «Избавление»…
— Я видела фильм. Мужчины спускаются по реке на каноэ.
— Да, но не читай его. Прочти «Белое море». Менее известно, но, по-моему, лучше. Для твоих целей. Прочитай хотя бы один роман Кормака Маккарти[99], «Кони, кони» или «Саттри». Прочтёшь?
— Хорошо. — Хотя ей очень не хочется расставаться с битниками с их смесью невинности и цинизма. — Вообще-то я читаю прозу сейчас. Ту книгу, о которой вы мне рассказывали, «Забытый город» Хорхе Кастро. Мне нравится.
Мари возвращается с тремя стаканами и огромной банкой «Фостерс» на подносе.
— Полагаю, Хорхе наконец-то отправился в Южную Америку, — говорит Оливия. — Он говорил о возвращении к своим корням, что было чушью. Он говорил по-испански, как на родном, но родился в Пеории и вырос там. Думаю, он стыдился этого. Я тебе рассказывала, что видела его незадолго до его исчезновения? Бегущим. Он всегда бегал вечерами, до парка и обратно. Даже в дождь, а тот вечер был дождливый. Наверное, он уже тогда планировал уйти. Больше я его никогда не видела, но помню, потому что писала стих, и он получился хорошим. — Она вздыхает. — Фредди Мартин — его партнер — был опустошен. Вскоре после этого Фредди тоже уехал, думаю, искать Хорхе. Любовь всей своей жизни. Вернулся с разбитым сердцем и с грузом нерешённых проблем. Пробыл здесь полгода и снова уехал. Злая Ведьма Запада[100] выразила это наилучшим образом: «Что за мир, что за мир!»
— Хватит о грустном, — говорит Мари, наливая. — Давайте выпьем за хорошие времена и большие надежды[101].
— Только за хорошие времена, — говорит Оливия. — Не думайте о будущем. Несчастнее писателя, чьи ожидания не оправдались, только тот, чьи мечты сбылись.
Барбара смеется.
— Поверю вам на слово.
Они чокаются и пьют.
26 июля 2021 года
1
Когда в четверть четвертого Холли заезжает на крохотную парковку магазина «Джет Март», она видит, что мужчина, с которым она хочет поговорить, на дежурстве. Отлично. Она делает паузу, чтобы кое-что поискать в своем айпаде, затем выходит из машины. С левой стороны двери под навесом находится доска объявлений. «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В РАЙОН ДЖЕТ МАРТ!» — гласит она. Она усыпана объявлениями о сдаче в аренду квартир, продаже автомобилей, стиральных машин и игровых приставок, потерявшейся собаке («МЫ ЛЮБИМ НАШЕГО РЕКСИ!») и двух потерявшихся кошках. Там также есть одна пропавшая девушка: Бонни Рэй Даль. Холли знает, кто разместил это объявление, и слышит, как Кейша Стоун говорит: любовь потеряна, но много любви осталось.
97
Аллен Гинзберг — американский прозаик, журналист и поэт, основатель битничества и ключевой представитель бит-поколения; Гэри Снайдер — американский поэт, эссеист и переводчик, преподаватель, активист движения энвайронменталистов, представитель битничества и Сан-Францисского ренессанса; Грегори Корсо — американский поэт и художник, один из ключевых представителей битников; Эд Дорн — американский поэтом и учитель, связанный с поэтами Черной Горы, его самая известная поэма — Gunslinger, Стивен Кинг назвал первую часть «Темной башни» в ее честь; Лоуренс Ферлингетти — американский поэт, художник, педагог, общественный деятель, представитель бит-поколения