* * *
Из приказа командующего Северокавказским военным округом:
«За доблесть и мужество, проявленные при защите Конституционного порядок наградить младшего сержанта (…) орденом Мужества. За героизм, проявленный при спасении товарищей и боевого командира, а также в связи с ранениями, полученными в ходе боевых действий, младшего сержанта (…) уволить из рядов ВС досрочно, направив на излечение в областной клинический госпиталь имени Бурденко города Москвы».
Для кого ты расстреливал небо?
Чей нелепый приказ выполнял?
У солдатских могил ты не спросишь ответа,
Кто на чьей стороне воевал…
7 глава
СЕДЬМАЯ ГЛАВА
Холод бессмысленно шатался по Москве. Холодная неухоженная квартира, где его никто не ждал. Боевые, полученные там, в Чечне, он давно уже пропил. Придя в Двадцатый военкомат, он принес чек одного из банков, который, по словам отцов-командиров, ему должны оплатить.
- Чего ты хочешь? Скажи спасибо, что жив остался. У нас денег офицерам платить неоткуда. Иди, устраивайся на работу, вон, в милицию хотя бы. А нам телефон свой оставь. Будут деньги - мы тебе позвоним.
И так старый солдат оказался никому не нужен.
Он работал "вышибалой" в кабаке, но устал смотреть на сытые и довольные рожи "новых русских", на их дорогих телок, крутые машины, их бестолковую беспутную жизнь.
Однажды ему очень сильно захотелось женщину. Он знал, где стоят сутенеры и, хорошо выпив, нежданный негаданный приперся туда.
- Сколько?
- Сто пятьдесят баксов. Выбирай любую.
Он выбрал понравившуюся ему девушку, заплатил деньги, но в это время возле "мамки" остановился шикарный шестисотый "Мерседес", оттуда вылезли крепкие, наглые парни.
- В общем, мать, мы забираем пять девок и вон ту беленькую. Все нормально, мать?
- Какие проблемы ребята!
Холод даже не успел понять, как выбранная им девушка, оказалась в "Мерседесе" и тот умчал куда-то вдаль.
- А как же, я? - спросил он сутенершу, - я же деньги заплатил.
- А выбирай то, что осталось.
Возле него стояли три женщины потасканного вида, не первой свежести.
- Ну это как-то так...
- А ты на большее денег не заработал, придурок, бери пока то, что есть. Вот будет такая машина - тогда человеком будешь, а так хавай, что осталось...
Холод плюнул и пошел прочь. Остановился возле ночного ларька, купил чекушку «паленой» водки, выпил и с горя завыл на луну.
В нем проснулся голодный пес...
* * *
ОН снова дрался. Он раскидывал охранников, которые не подпускали его к барной стойке. И лишь удар-шлепок об промерзший наст привел его в чувства. Дверь кабака захлопнулась. Холод пьяно попытался подняться. Его руки уперлись в дорогие замшевые ботинки.
- Слышь, солдатик, смотрю, ты крепко морды крошить умеешь. Хочешь лавэ поднять? Нам пацаны крепкие нужны. Только вот с бухариками мы сильно не общаемся. Придется в завязочку уйти. Поднимайся, тряпка, пошли.
Он не помнил куда и как он ехал. Дорогая иномарка остановилась у ворот загородного дома.
- Ноги вытирай, деревня, а то насеришь тута, - сказали ему и протолкнули вперед.
- Опять Сивый торпеду новую привел, - загоготали крепкие, накаченные охранники.
- Ну вот, босс, новенький.
Холод поднял глаза. Перед ним, вальяжно развалившись в кресле, куря дорогую сигару и попивая дорогой коньяк, сидел Наум. Холод увидел страх в глазах этого человека. И только тогда понял, как все это было. Перед его глазами четко прошли последние секунды его той, бандитской жизни. Он вспомнил, в чьих руках был автомат, которым его ударили.
- Падаль! - он ударил ребром ладони в горло этого сытого господина. Ударил так, как его учили в армейском спецназе. Он слышал хруст ломаемой гортани. Предателя Наума больше не было в живых.