- А ты подумал, как решит общак, когда узнает, что ты деньги от них жмешь? Прокалываешь, в казино спускаешь. Наверное, тогда они тебя по сокращению штатов уволят, а я предлагаю заявление собственноручно написать.
Через месяц на авторынок пошли недорогие подержанные иномарки из Германии, Польши. Рынок ожил и зашумел многолюдной толпой.
А еще через месяц в квартире человека в серой кепочке зазвонил телефон:
- Это Сивый. Есть нужда деньги для общака передать с Люберецкого авторынка. Встретиться надо.
* * *
Империя Холода поднималась из-под обломков, оживая и набирая силу.
Однажды в бардачке машины Холода зазвонил телефон. Телефон Наума. Холод очень удивился, ведь телефон пылился был выключен, не заряжался. Да и вообще, Холод давно про него забыл.
- Здравствуйте, Наумов. С вами говорит полковник МВД. Отдел по борьбе с организованной преступностью. Полковник Грищенко моя фамилия. Мне порекомендовал обратиться к Вам наш общий друг Беликов Николай Михайлович.
- Какой Беликов? - с трудом ворочая прилипшим к нёбу языком, только и смог сказать Холод.
- Белка. Надеюсь под этим псевдонимом он Вам больше известен. Вы имеете информацию о воре в законе по кличке Киса. Мы слышали, что он стал получать деньги с авторынка. Раньше там был Дохлый. Почему-то он отошел от дел, а ведь Дохлый платил нам. Нам нужно встретиться и поговорить.
* * *
Полковник Грищенко сидел в кафе на Тверской, когда к нему подошел молодой высокий парень с пустыми мертвыми глазами.
- Добрый вечер, я от Наума.
- А что он сам не приехал?
- Проблемы сейчас у него. Со мной можете говорить так же, как и с ним.
- Хорошо. Вы на машине?
- Да.
- Давай-ка отъедем куда-нибудь и все обсудим.
Грищенко, озираясь по сторонам, садился в машину Холода. И только опускаясь на мягкое сиденье, он почувствовал, как к его лицу поднесли марлю с хлороформом.
- Ну что, мусор, вставай, доброе утро, - Грищенко кольцом окружили незнакомые люди.
- Кто вы такие? Что вам надо? Где Наум?
- Говори с нами. Мы сейчас все вместо него. Меня интересует с кем, кроме Белки, вы общаетесь еще.
- Так тебе я это и сказал.
- А ведь сказать придется, - сказал Холод, надевая на голову полковника полиэтиленовый пакет. Так продолжалось несколько минут.
- Все, все, хватит, - захлебываясь слюнями, стонал Грищенко, - дышать нечем, только я не пойму, зачем вам это?
И глядя на этого парня, он вдруг вспомнил: тогда, давно, несколько лет назад ему, майору Грищенко, позвонил авторитет Белка и сдал Злого. Он устроил встречу Грищенко с Наумом, и тот все рассказал майору об этой банде. Больше всего он говорил даже не о Злом, а о его "правой руке", молодом парне... Как же его звали? И, глядя в ледяные глаза своего мучителя, он вспомнил. Его звали Холод.
- Теперь ты знаешь почему? Вспомнил?
Даже в самых смелых фантазиях Грищенко не мог представить, что такое могло случиться. Больше с Наумом он не общался, передав его своим младшим коллегам. Те иногда получали от Наума информацию, подкармливали его. Ведь от каждого "сданного" человека Наум имел свои твердые пятьдесят процентов. Сам же Грищенко общался только с Белкой. Их связывало многое, но об этом не хотелось вспоминать. Он помнил лишь об одном, как в кабинет ДПНК лейтенанта Грищенко втолкнули молодого уголовника, который рассказал о готовящемся побеге в его колонии.
За судьбой Холода Грищенко следить не стал, считая, что тот так и не сумеет подняться. И теперь этот человек стоял перед ним. Пришло время платить.
- Хорошо, - голос Грищенко дрогнул, - Белка, Попик и Саид. Они тебя приговорили.
- Спасибо, мусор.
- Ты зря шутишь, парень, тут все намного серьезней, чем ты думаешь.
- А я ни о чем и не думаю. За предательство надо платить. Я хочу загадать тебе одну загадку, мусор. Где у мента должен быть нож?