Из жалости его можно только пристрелить…
12 глава
ДВЕНАДЦАТАЯ ГЛАВА
- Холод, ты знаешь, у нас серьезные проблемы. Вчера во все наши кабаки приехали веселые ребята из "масок-шоу". Митяя с его пацанами на рынке взяли. Брали наверняка, на поражение. Казино налоговая на финансовую проверку закрыла. В общем бардак. Давит кто-то нас, крепко давит.
После разборок с Белкой Холод понял, о чем тогда говорил этот лишенец. Он, Холод, перешел дорогу очень большим чинам из МВД. Не все воры Москвы поддержали его разборку с Белкой. Были и те, напрочь замусоренные, требовавшие жестко спросить с него за убийство вора в законе.
* * *
«Сегодня в 14.00. возле входа в ресторан «Иверия» были расстреляны семь боевиков из банды известного авторитета Холода. Сам авторитет подан в розыск органами внутренних дел за совершение тройного убийства с особой жестокостью. Благодаря этому молодому беспредельщику, криминальная война московских авторитетов набирает новый виток. Не далее, как вчера бойцами Холода в собственной квартире был убит вор в законе Беликов Н.М., он же Белка. Убийство людей Холода - ответ воровского сообщества на убийство своего старейшего лидера, - вещала телепрограмма «Криминал», - Холод убивает и чужих, и своих. Новый авторитет топит Москву в море кровавого беспредела! Читайте об этом на страницах «Криминального вестника».
* * *
- Холод, нас цепко за жабры взяли. С нашими физиями теперь и на улице не покажешься. Ты телек смотришь? Газеты читаешь? Валить отсюда, брателло, надо.
- Да знаю я все, Сивый. Но труса праздновать рано. За свое пока держимся.
- Не хотел огорчать тебя, Холод, но нет у нас больше ничего своего. Счета в банках арестованы. Половину братвы, словно собак бешеных, перехлопали. Барыги и коммерсы давно врагам нашим платят. Жизнь своя только и осталась. Да и то, возьмут мусора, лоб зеленкой помажут и каюк. А в зону сошлют - если на удачу - так ворье нас там и прикнокает. Вон сколько ихних мы жизни лишили.
- Почему же ты раньше молчал, урод? Сколько наших осталось?
- Боялся я тебя. А наших хуй да ни хуя, с десяток едва наберется. Все хаты мусора плотно обложили. Шалые, бешенные, только и ждут команды «фас». Валить надо.
- Куда?
- А насрать. Сам постоянно тер, что жизнь свою подороже продать надо. Нечего на жопе прямо сидеть. Ноги в руки и вперед. Велика Россия...
- Ты что-то не то говоришь, Сивый, мы соберемся, деньги налом еще есть, волын и плеток прикупим и еще покажем им всем.
- Кому ты покажешь? Не с людьми, а с системой воевать надо. А она тебя схавает и даже не подавиться.
- Да, даже ты, Сивый, измену лютую словил. В общем, ты со мной или как?
- С тобой, с тобой, герой ебаный, - в сердцах сказал Сивый, захлопывая дверь. Он знал, что Холод может простить многое, но только не предательство.
* * *
Мишка Сиволобов родился в семье рабочего железнодорожного депо. Когда-то давно, много лет назад, его отец был машинистом электропоезда. Но однажды его поезд переехал человека. Был долгий и непонятный суд. Долго спорили какой огонь входного семафора горел - зеленый или красный. Потом это, видно, всем надоело. Мишкиного отца выперли с работы, отстранили от электровоза и назначили на должность путевого обходчика. В семье всем руководила мать. Отец панически боялся ее. Мать была директором школы-интерната для умственно-отсталых подростков. Отец приносил домой всю зарплату, отчитываясь перед матерью за каждую копейку. А на что же он тогда пил? Дело в том, что у Мишкиного отца были золотые руки. Кому стиральную машинку починить, кому стекло вставить, кому крышу на гараже залатать, кому огород окучить. А что алкоголику надо? Хрюкнул с утра сто грамм и весь день в поряде. Но не гнала отца Мишкина мать, хотя на глазах всего города общалась с женатым мужчиной. Поэтому и был похож младший Мишкин брат на председателя местного горкома профсоюза, товарища Алаяна Рафаэля Самвеловича. И звали этого горбоносого кучерявого малыша очень странным для фамилии Сиволобовых именем Акоп. Но мать Мишки была сильной женщиной. В десять лет она насильно привела своего непутевого отпрыска Мишку в секцию вольной борьбы: «Будь хоть ты мужчиной, а не такой тряпкой, как твой отец», - сказала мать и впихнула Мишку в двери спортивного зала.