– Весь этот маскарад. Чтобы Наум через столько лет снова появился в жизни Холода!
Кирилл схватил Тею, уронил ее и вместе с ней скатился с горки, туда, где Марк радостно возился со Снежком в пушистом белом снегу.
3 глава. Жестокая мамалыга - 1
Холод решил пройтись прогуляться по поселку. Навязчивый Жид, поняв, что никакого аванса у Вовы выпросить не удастся, увязался за ним. Вован остался с Радо играть в шахматы, в которые они оба играли не очень, но очень любил поговорить, неспеша передвигая фигуры.
Поселок Глод олицетворял всю бардачную цыганскую жизнь и был очень похож на Жида. С одной стороны грязной разбитой дороги стояли дома получше. С другой похуже. Но обитатели и тех, и тех были одинаково грязные и потрепанные жизнью.
Пока Холод осматривал, как цыгане умудрились над глиняной мазанкой надстроить второй этаж из гранитных плит, очень напоминающих кладбищенские надгробия, цыган разглагольствовал о геноциде его народа. Все сводилось к тому, что неплохо бы дать ему денег, потому что здесь есть даже казино, и он мог бы помочь заработать еще больше. Но так как с ним в долг играть боятся… короче, деньги Жиду нужны были позарез.
Холод еще раз осмотрел деревню и очень заинтересовался словом «казино». Радостный Жид тут же привел Холода к неизвестно откуда взявшемуся в этой глухомани троллейбусу, на котором действительно красовалась надпись «Казино».
На входе сидел крепкий цыган в кожаном плаще и спортивных штанах, натянутых прямо через валенки. Свою небритую шею он почесывал обрезом. Увидев Холода, он обрадовался, а Жиду прокричал, судя по выражению его лица, что-то нехорошее. Жид с надеждой посмотрел на Холода, но тот отрицательно покачал головой. Цыган сплюнул, закатал рукав полушубка и, показав охраннику три пары золотых часов, пошел играть.
А Холод пошел по деревне дальше. Аккурат за базаром находились два магазина. В том, который почище и поновее, продавались, видимо, продукты – на вывеске красовались осетры, колбаса, зеленый лук и курица с яйцами под гордой надписью «Супермаркет». Второй, почти вросший в землю, украшала пафосная для этого места вывеска, написанная от руки: «Бутик». Холод очень удивился и решил зайти. В первом действительно были продукты. Но почему-то только хлеб и банки с морской капустой, почти как в Москве начала девяностых. А вот второе строение действительно оказалось «Бутиком». В потрескавшиеся стены были вбиты гвозди, на которых на вешалках висела дорогая брендовая одежда вперемешку со спортивными костюмами, ватниками и демисезонными пальто с меховыми воротниками из бабушкиного прошлого. Рядом мирно соседствовали свадебные платья и костюмы ОЗК. На шатком столе, имитирующем витрину, в навалку лежали мобильные телефоны, часы и украшения от известных ювелирных домов.
Холод от нечего делать разговорился с продавцом и выяснил, что сюда в основном продают, или закладывают, но покупают что-то крайне редко. Наибольшей популярностью с его слов пользовалось безразмерное свадебное платье, которое все брали в аренду. Холод уже хотел было спросить, на что же тогда живет этот продавец «Бутика», но получил ответ вместе с вошедшим в магазин взлохмаченным цыганом в рваном заячьем треухе. Выдохнув запах перегара, он порылся в карманах и вытряхнул на прилавок гору мелочи. Хозяин улыбнулся и вытащил из-под прилавка бутылку обычного самогона. Цыган схватил ее и жестом пригласил Холода пойти с ним, кивнув на бутылку, но тот отрицательно покачал в ответ головой.
Цыган исчез, а Холод вышел на улицу и решил пройтись дальше, но неожиданно поселок кончился вместе с фонарями. Стало холодать. Холод поправил воротник куртки и потопал к дому Радо, торчащему над деревней. По пути он встретил нескольких цыганят, которые пытались запрячь в санки огромного алабая. Холод хотел погладить собаку, но цыганята начали громко кричать и жестами показывать, что собака кусается. Несмотря на это пес все-таки дал себя погладить, но когда дети снова накинули на него веревку от санок, снова начал рычать и кусаться.
У цыган постарше было другое развлечение. Они запрягли лошадь в старый Кадиллак кабриолет розового цвета, предварительно согнав с его капота кур. Один из них стеганул лошадь, та рванула, цыган на ходу запрыгнули в Кадиллак, где уже сидели четверо его друзей, и, гремя американским железом, они помчали по улице. Сидевший на сиденье с ногами цыганенок в вязанной шапочке растамана включил магнитофон. На звуки голоса Верки Сердючки из домов стали выходить наряженные во все лучшее сразу девушки.