Карантинный лагерь, обнесенный поржавевшей от африканского солнца колючей проволокой, охраняли здоровенные негры в выцветшей форме с потными подмышками и незаменимыми для Африки «Калашами» за спиной.
Он осмотрелся по сторонам. Недалеко старенький экскаватор копал яму. Все те же военные спихивали в только что вырытые ямы тела, завернутые в белые простыни. Другие негры в марлевых повязках засыпали их толстым слоем извести из бочек. Потом к яме подъезжал пыхтящий, как паровоз, бульдозер, и рывком сбрасывал туда песок, превращая ее в братскую могилу.
Он подошел к офицеру, форма которого была слегка поновей. На кожаном ремне болтался «Кольт» в кобуре.
– Добрый день, – он показал офицеру пресс-карту с пропуском в карантинную зону.
– Опять осматривать приехали? – на ломанном английском ответил негр и махнул рукой, – чего осматривать? Все равно все сдохнут. Мрут, как мухи, каждый день, – негр поморщился и вытер выцветшей кепкой пот со лба.
– Нет, мне надо кое-что другое, – он посмотрел на офицера.
– Мне тоже много чего нужно, – ответил тот, – сейчас дам солдат в сопровождение, и они проводят вас в наш холерный барак, – рассмеялся тот.
– Нет, мне нужно тело, – перебил он негра, – а вот это нужно вам, – он протянул офицеру несколько свернутых в трубочку стодолларовых купюр.
Офицер оглянулся по сторонам и накрыл его руки с деньгами.
– Только что умерших нет, – сказал офицер, – нам их хранить негде. Мы их сразу хороним после вскрытия.
– Мне не нужно после вскрытия, – он покачал головой.
– Ну тогда надо ждать, когда кто-то умрет, – рассмеялся негр и посмотрел на него.
– Я подожду, – ответил он совершенно серьезно, – там стоит моя машина, – он кивнул в сторону старенького ГАЗа, – обложите тело льдом и принесите. Я буду там.
1 глава - 5
Лондон. Бейкер Стрит. Осень 2015 года.
– Что-то я ничего не пойму, – Кирилл покрутил головой, – если это заражение, или какое-то химическое оружие, то как оно туда попало? Мы тут кучу документов перерыли и ничего, – он поднялся с кресла и принялся изучать какую-то древнюю курительную трубку, установленную на камине, – может покурить, как Шерлок, и все прояснится?
– Да, и с результатами вскрытия не все понятно, – поддержала брата Тея, – написано у всех одно и то же – асфиксия от угарного газа. Но при этом обнаружены в крови повышенные лейкоциты, что происходит при острой вирусной инфекции. Получается, что вместе с угарным газом они вдыхали какую-то инфекцию.
– Но Наумов ведь и говорил про какие-то отравляющие вещества, возможно даже боевые, – Доцент защелкал по клавишам ультратонкого ноутбука своими еще более тонкими пальцами, – вот смотрите… Ну то, что это токсичные химические соединения, это понятно… Есть стойкие, есть нестойкие… Это отпадает. А вот ядовито-дымные нам подходят. Это у нас, – Доцент заглянул в экран ноутбука, – адамсит, хлорацетофенон. Кстати, по характеру воздействия на человека, они являются раздражающими. Возьмем адамсит, – Доцент открыл новую вкладку, – это желтый порошок, действие которого усиливается при нагревании. Подходит!
– Не совсем, – покачала головой Тея, – это хлорид, который имеет специфический резкий запах, и полицейские наверняка его бы почувствовали. Хотя, это не летучее, а довольно летучее соединение. И в отдельно взятом доме его можно было бы применить.
– Ну, значит, поехали дальше, – Доцент снова погрузился в компьютер, – хлорацетофенон… Черт, тоже хлор… Да еще и вызывает обильное слезотечение. Ну давайте проверим зарины, заманы, иприты, хлорпекрины…
– Смысла нет, – Тея покачала головой, – все они вызывают ожоги дыхательных путей. А кроме язв на шее, про какие-либо термические ожоги вообще ни слова. Есть, безусловно, летучие соединения, которые невозможно определить спустя какое-то время, но все равно признаки отравления можно было бы заметить.