Наум тем временем ударом локтя разбил стекло кухни и, выбив его остатки свои весом, забрался внутрь. Здоровяк, увидев нежданного гостя, вовремя сориентировался и каким-то хитрым ударом выбил из рук Наума пистолет. Наум недолго думая схватил сковороду, стоящую на плите и влепил повару ей прямо по лбу. Запахло жареной бараниной и подпаленной человеческой кожей. Испуганный мальчишка выскочил из-за стола и забился в угол. Здоровяк попробовал дотянуться до ножа, но Наум спрятался от удара лезвия за открытой дверью Холодильника и прямо оттуда ударил в обожженный нос кулаком. Брызнула кровь. Здоровяк пошатнулся и, получив от Наума удар ногой в живот, рухнул на деревянный пол.
Холод тем временем тоже влез в дом. С трудом ориентируясь в клубах дыма, он разглядел еще одну тень, а потом и пистолет в ее руках. Холод вскинул свое оружие и нажал на курок. Раздался щелчок. Тень упала на сервант и загремела битой посудой.
Сивый сжал железными объятиями еще одного обитателя дома, попытавшегося выбраться наружу. Тот подергался для приличия, но Сивый надавил ему на какую-то только ему известную болевую точку за ухом, и парень, став «ватным», стек прямо на крыльцо.
Дым в доме постепенно рассеялся. Друзья втащили всех бородачей в дом, и Вован связал их между собой почтовым скотчем, который нашел тут же на столе, заклеив зачем-то всем рты.
- Ты на фига это? Чем они говорить-то будут, Вова? – Холод посмотрел на труп застреленного им бородача, а потом на друга.
В это время Наум втащил в комнату шипящего и дергающегося ребенка:
- Вот, еще один у них там был. Покусал меня, падла! Дитя гор сраное! – Наум швырнул паренька Вовану и тот поймал его за капюшон старенького пуховика, - в карманах он что-то прячет. Там у этих кстати на столе полный набор, - Наум посмотрел на прокушенную руку, - для полета в царство грез. Там и гашиш, и анаша, - Наум сплюнул.
- Карим кто? – Холод оглядел связанных начавших приходить в себя бородачей.
- Не будут они говорить! – заверещал мальчишка, вертясь в крепких руках Вована.
- Это с чего ты так решил? – Вова наконец успокоил мальчишку, схватив его за ухо, и залез к нему в карман, - о! Да тут у него героин походу, - он подкинул на руке несколько капсул в целлофане.
- Немые они! – мальчишка попытался вырваться сам и отобрать у Вовы наркотики.
- Да ладно! – рассмеялся Наум, - один вон что-то на улице орал, этот вон руками размахивал и тебе говорил, - он кивнул на здоровяка-повара, - а ты вообще что здесь, наркодиллер юный, делал?
Мальчишка успокоился и перестал дергаться после того, как Вова убрал наркотики себе в карман.
- Не твое дело, - прошипел он, - герыч не отдашь, вообще покусаю, - он злобно сверкнул черными глазками, испуганно глядящими из-под грязных кудрей.
- Злой какой, - рассмеялся Холод, - как собака. Кто ж его так надрессировал-то?
- Не твое дело, - огрызнулся парнишка, на этот раз успокоившись окончательно.
Холод повернулся к Сивому:
- Давай-ка, Миш, попробуй с ними побеседовать.
Сивый, что-то насвистывая, присел над одним из абреков, и вытащил из кармана острый ножичек, после чего сдернул скотч вместе с клочьями бороды с лица одного из обитателей дома. Тот замычал.
- Так ты все-таки кто такой? – Холод подошел к Вовану, держащему парнишку.
- Говорю, не твое дело, - проскрипел парень, - смелый ты, дядя, когда у тебя вон что в руках, - он кивнул на пистолет в руке Холода, - но нас, цыган, этим не запугаешь. По делам я тут был.
- Деловой значит, - рассмеялся Холод и убрал пистолет.
- Слушай. Холод, - Сивый поднялся и отошел от связанных бородачей, - а этот цыганенок не врет. Они правда немые. У них языки у всех отрезаны. Если только мычать могут.
- Может на азбуке ихней, на пальцах как-нибудь, - подал голос Наум, перевязывающий укушенную руку носовым платком, в который только что высморкался, - больно-то как, сука! Он хоть не бешеный?
- Наум, они немые, а не глухие, - выдохнул Холод, - они тебя слышат, но точно ничего не скажут. А мычание ихнее боюсь мы не поймем.
- Ну тогда нам цЫган расскажет, - хищно улыбнулся Наум, - а ну-ка, дай-ка мне его, Вова.