- Им всем надо одно и то же, - Андрей Николаевич поморщился, взял со стола бутылку коньяка «Наполеон» и наплескал себе полную кофейную чашечку, - бабки им нужны, - он выпил, поморщился и закусил тонким ломтиком лимона.
- А ей-то они зачем нужны? – мужчина вытащил из кармана пиджака серебряный портсигар, - они уже, как говорится, имеют место быть у нее, - он вытащил папиросу и постучал ей по портсигару.
- То, что у нее есть, ей мало, - Андрей Николаевич налил себе еще коньяка, - она видите ли революцию устраивать собралась.
- Так дай ей их, Андрей, - мужчина закурил.
- Да где ж я возьму? – развел Андрей Николаевич руками.
- Ну тогда значит не давай, - усмехнулся его собеседник.
- Ага, не давай, - Андрей Николаевич опрокинул в себя чашку коньяка, - она знаешь, что говорит? «Пойду к американцам и все им расскажу. Про твое прошлое»…
- Ну прошлое у нас у всех есть, - мужчина в пиджаке выпустил колечко дыма, - ты от меня что хочешь?
- Золото. Хочу часть ей оттуда отдать. Из тех… Ну, из того, - Андрей Николаевич прищурился, - сам понимаешь.
- Не, Андрей, не получится, - мужчина затушил папиросу в пепельнице и покачал головой, - правила есть правила. Мы тогда как решили? Что-то себе, что-то детям. А получается, мы свои же правила нарушатся. Ты сам знаешь, с этой перестройкой, а потом и с новой Россией многие наши всего лишились, но они сидят и ждут. А потом, насколько я помню, у тебя два сына. Значит они там оба должны быть.
- Исключено, - Андрей Николаевич вытащил из коробки конфету, завернутую в золотистую бумажку, - старший – не тот человек, которому можно дать денег. Да и младший… А потом опять же правила… Детей у них нет. Может их можно как-то обойти?
- Нет, Андрей, - мужчина покачал головой, - а сколько ей надо? Я могу тебе дать.
- Слишком много, Давыдыч, - Андрей Николаевич тяжело вздохнул, - даже для тебя слишком много. Придется этот вопрос как-то по-другому решать.
- Я могу тебе помочь его решить, - мужчина налил коньяка в стаканчик, больше похожий на серебряный наперсток, - только вряд ли тебе такое решение понравится.
- Я второй грех на душу не возьму, - Андрей Николаевич снова потянулся к бутылке коньяка.
- А второй ли, Андрюш? – мужчина остановил его руку, - так уж вышло, Андрюш, что где бабки, там везде грех. Одним больше, одним меньше.
- Да кто сейчас на такое пойдет? Она же женщина при статусе. А потом сын. А ты сам знаешь, чтобы я детей… Он вроде парень неплохой.
- Ну из конторы вряд ли кто возьмется. У них там сейчас чистка. Старая школа против новой. Но есть у меня кое-какие связи. Ты про «Триумвират» слышал? - Андрей Николаевич отрицательно покачал головой, - ну и не слушай тогда. Так вот, уберут они ее. А на счет пацана… Так его можно и оставить.
- Так он свидетелем будет, - Андрей Николаевич заерзал на диване.
- Свидетель, Андрюша, не тот, кто видел, а тот, кто помнит. В общем, если решишься, деньги приготовь. Не тронут они твоего наследника. Там профи.
3 глава - 5
Тверская область. Бологое. Осень 2016 года.
Андрей Николаевич снова взял термос и, скрутив с него крышку, вдохнул кислый аромат брусники. Журавли улетели на юг, а на крышу бани уселась какая-то птаха. Она деловито причесала клювом свои перышки, осмотрелась по сторонам и упорхала дальше по своим птичьим делам.
* * *
Москва. «Китай-город», 1998 год.
Андрей Николаевич стоял в арке и нервно курил одну сигарету за другой. Со стороны гостиницы «Россия» к дому подъехал черный, как негр, пятисотый «Мерседес». Андрей Николаевич затянулся, бросил сигарету и тут же потянулся за другой. «Мерседес» очень важно и неспеша припарковался у тротуара. Неожиданно раздался визг тормозов, и возле хозяина дорог с мигалкой резко притормознула неприметная зеленая «Девятка», из которой выскочил высокий гражданин в черной вязанной шапочке, скрывающей лицо. С ледяным спокойствием он всадил по поли в лоб сидящим на передних сиденьях водителю и охраннику, потом рывком открыл заднюю дверь и вытащил из кожаного салона упирающегося подростка. Он прижал к себе парня рукой с пистолетом, а второй вытащил из кармана шприц. Андрей Николаевич увидел, как тонкая острая иголка воткнулась парню в шею. Он обмяк, и человек запихнул его в салон «Девятки», после чего расстрелял оставшиеся в обойме патроны в мать его сына. Оглядевшись по сторонам на безлюдной в ранний час улице, человек в маске вытащил из кармана гранату, выдернул чеку и забросил ее в салон «Мерседеса», после чего быстро запрыгнул за руль «Девятки» и ударил по газам.