– Сомневаюсь, – ответил Холод, – хотя, может, наоборот. Слишком хорошо знает.
В это время к ним подошел Баир:
– Есть такой адрес. И проживает там некто Ашот Вартанян, армянин из бывшего СССР. Переехал туда в 1979 году. И сейчас ему хорошо за полтос, но он живой. Обувная мастерская у него.
– Ну вот, куда ехать – мы знаем, – подвел итог Холод, – к кому ехать – тоже. А что там – почти догадались. Так что надо трогаться.
– На один вопрос не ответили, – Вова поскреб в затылке, – что делать, когда это «что» и «кого» найдем?
– А это как всегда, – Холод достал из карманов джинсов пачку сигарет, – как фишка ляжет. Едем так. Сначала мы с Вовой и Сивым, потом остальные, чтобы внимания не привлекать.
Холод посмотрел на Доцента и тот одобрительно кивнул.
2 глава. На ничьей земле - 1
Турция. Анкара. Осень 2016 года.
Холод проснулся, когда солнце уже поднялось над городом и вовсю пыталось пролезть через прокуренные шторы в гостиничный номер. Зевнув, он умылся в умывальнике-тазу и спустился по скрипящей лестнице вниз. Портье громко храпел за стойкой. Холод порылся в кармане и нашел несколько мелких турецких монет. Кофе из автомата оказался слишком хорошим для своего бумажного стаканчика с изображением какого-то странного мужчины, размахивающего куриными окорочками на вертеле.
Холод вышел на улицу и вдохнул на удивление чистый воздух. Осмотревшись по сторонам, он поднялся на крепостную стену. Оттуда открывался замечательный вид на трущобы с черепичными крышами, за которыми где-то вдалеке прорисовывались силуэты огромных небоскребов турецкой столицы. Холод заглянул вниз и увидел у подножья стен кучи мусора. Подул ветерок и запахло родной русской помойкой.
– Геджеконду, – к нему подошел Сивый, – переводится дословно, как «построенный за одну ночь», – он кивнул вниз на трущобы, – пойдем что ли прогуляемся, поищем дом сто сорок семь. Вован уже проснулся и жрать хочет.
Минут через двадцать они спустились вниз и зашагали по тесным улочкам трущоб «Геджеконду» древней Анкары. Местные жители были такие же потрепанные, как и их дома. Отсутствие стекол, казалось, их не смущало никого. Оконные рамы были попросту заделаны целлофаном, которые используют наши дачники для своих парников. Шифер на покосившихся крышах был придавлен обычными автомобильными покрышками и кое-где даже пугающе свисал вниз, напоминая гигантские коричневые сосульки. Кое-кто из местных, не стесняясь, готовил еду прямо возле дома, поэтому по всей округе витал неповторимый запах жареного мяса, постиранного белья и почему-то грязных носков. Взрослых в этот ранний час на улице не было, зато было очень много детей и кошек разных цветов, которые перебегали дорогу и заставляли Вована каждый раз сплевывать три раза через левое плечо. Когда слюни у Вована кончились, они набрели на местный магазинчик, который украшал турецкий флаг т вывеска «Пепси-Колы». К великому неудовольствию, напитков там не оказалось, но было очень много овощей и веселый продавец очень бойко говорящий по-русски. От него они ушли с пакетом незрелых мандаринов и с информацией, где находится дом сто сорок семь.
– Как здесь почтальоны разбираются? У них же дома не пронумерованы! – начал было возмущаться Вован, но был чуть не сбит турецкими детишками, катающимися по асфальтовой горке на обычной картонке.
Они спустились вниз под бубнящего Вована, который не уставал удивляться, как такой город мог оказаться столицей Турции. Наконец они нашли нужный дом. Он располагался рядом с римским амфитеатром, который облюбовали местные бомжи в пуховиках с торчащими наружу перьями, греясь на довольно жарком солнышке. В доме была одна дверь и ни одного окна. Вернее, они были, но на втором этаже, который, казалось, сверху придавила огромная крыша с торчащей антенной-спутниковой тарелкой.
Побарабанив в дверь минут десять, Холод и друзья по огромному количеству газет в почтовом ящике поняли, что здесь давненько уже никто не бывал. Вован напомнил, что он хочет есть, и они пошли дальше по дороге вниз от старой крепости. Пейзажи стали радовать глаз чаще. К своему удивлению Холод понял, что большинство домов в трущобах построено из обломков старой крепости. Кое-где в стенах домов даже торчали могильные плиты и камни, еще помнящие римлян.