Дворецкий взял фотографии в руки и несколько минут внимательно изучал их, потом отложил и вынес свое решение:
– На обеих эмблема «Триумвирата» со змеями. Одна надпись имеет отношение к Седому, а на счет другой я даже затрудняюсь сказать. «Сила в принуждении»… Нет, я никогда с этим не сталкивался, по крайней мере в России.
– Может у иностранных коллег есть? – Маргарита посмотрела на Холода и Дворецкого.
– Сомневаюсь, – Холод покачал головой, – иностранцев на этой базе точно не было. Я, конечно, все понимаю, но это был бы перебор. Мне бывший замполит говорил, что было две группы. Одной командовал Седой, а про другую он ничего не знает.
– Странно, я первый раз слышу про две группы, – по лбу невозмутимого Дворецкого проскочила тонкая морщинка, – решение было только по группе Седого.
– А кто принимал это решение? – Маргарита повернулась к Дворецкому.
– Тогда еще Граф сам все принимал, – немного подумав, ответил Дворецкий, – он отправил запрос на создание двух групп – аналитической и боевой. Аналитическую он сначала курировал сам, а потом передал Вам, – он взглянул на Маргариту, – а боевая группа была одна. И как-то Седой ее сразу и воглавил. А получается, – Дворецкий посмотрел на Холода, – в том месте, куда прибыл Седой, до него была группа. И это тоже группа «Триумвирата». А чем они там занимались? – спросил он Холода.
– Также тренировались, только замполит сказал, – Холод почесал щеку, – что первые были вояки опытные тренированные, а вторые на шпану уголовную похожи, только с боевыми навыками.
– В принципе, так и есть, – Дворецкий посмотрел на потолок, – ведь группу готовили для внедрения в криминальную среду. Мы же сами их и набирали, помните?
– Да-да-да, – закивала Маргарита, – но меня, наверное, как и всех здесь интересуют первые, которые военные и опытные.
– Не было такой группы. По крайней мере Граф об этом ничего не говорил, и я ничего не знал. Маргарита, а Седой вам ничего не рассказывал? – Дворецкий снова взял фотографии.
– Нет, – она покачала головой, – такого я точно не припомню. Граф представил нас друг к другу с Седым на одном из приемов, уже в Москве в девяносто седьмом. Мы тогда даже сфотографировались вместе. После гибели Седого, правда, всё это было уничтожено, но тогда Граф сказал: «Познакомься Марго, теперь у нашего мозга есть своя сила.
– Вот. Сила, – Холод поднял палец. И там «сила» написано.
– Да нет, Маргарита взяла фотографии, которые положил на стол Дворецкий, – это он просто сказал. Тогда вообще много чего говорилось на этом приеме. Начиная с того, что от пассивного наблюдения мы переходим к активным действиям. Теперь мы можем не только наблюдать и собирать информацию, но и атаковать. Ты разве не помнишь? – она повернулась к Дворецкому.
– Помню, – кивнула она, – Граф назвал этот день поворотным в истории «Триумвирата». На седеющий день нам было выдано огромное количество личных дел и досье кандидатов в группу Седого, и мы несколько месяцев отбирали лучших по западным критериям. А вы тогда были против.
Дворецкий наконец присел на стул, а Маргарита посмотрела на свой красный ноготь и произнесла:
– Я и сейчас против. Откуда в стране, в которой семьдесят лет не было такой науки, как психология… И не спорь со мной! – Маргарита посмотрела на Дворецкого, – ее не было. Психоанализ в СССР отрицали вместе с психологическим портретом. Откуда здесь могли взяться психологи? А психологи иностранцы русского менталитета, увы, понять так и не смогли, – Маргарита развела руками, – в результате вместо объективных данных мы имели характеристику с последнего места работы. Это и привело к тому, что подразделение Седого было ликвидировано, – она повернулась к Холоду, – полная профнепригодность. Поэтому мы и остановились на тебе.
– Ну не только поэтому, – перебил ее Дворецкий, – не надо лукавить, Марго. Главная причина сворачивания программ – невозможность подготовки агентов в тепличных условиях даже путем многочисленных тренировок.
– Но тем не менее их же учили, – Холод смерил взглядом Маргариту и Дворецкого, – а потом просто выпустили на улицу?
– Вот теперь это и есть наша самая большая головная боль, – Маргарита поднялась с кресла, похожего на трон, – уже нет программы, нет Седого, зато есть «Садыковы» и «Художники», которые воюют с нами и доставляют нам кучу неудобств. Знаете, – она остановилась, – а может действительно была какая-то первая группа, более опытная, которая использует против нас одноразовых убийц, расшатывая нас, чтобы потом нанести удар. Может быть, как раз эти первые и есть «Антитриумвират»?