– То есть все-таки ждать, что прилетит? – рассмеялся Холод.
– Ждать надо всегда. Только вопрос – от кого именно, – Маргарита изучающе посмотрела на Холода, – но ни у тебя, ни у меня версий нет. Поэтому можем только строить гипотезы. Естественно, есть один фактор. Столкнувшись с вами, агенты «Антитриумвирата» в девяноста девяти процентах случаев потерпели сокрушительное поражение, и желающие начать на тебя новую охоту среди них найдутся навряд ли. Очень серьезным должен быть мотив. Так что, скорее всего, большая часть из них заляжет на дно, но, – она поднялась с кресла и подошла к огромному панорамному окну в комнате, – по правилам «Триумвирата» «спящих» агентов быть не должно. Они должны быть ликвидированы, если долгое время не используются. Так поступают наши коллеги за рубежом, и этого же они требуют от нас. А действовать мы должны консолидировано. Поэтому к нам вышли с предложением, от которого нельзя отказаться. Они хотят, чтобы их не стало, – Маргарита повернулась к Холоду, – а значит нам придется их уничтожать. И бить не точечно, а проводить ковровую бомбардировку и массовые зачистки, а это обернется…
– Войной, – закончил Холод, – они будут защищаться, а потом пойдут в наступление. Они хоть и одноразовые, но они солдаты. И навыки у них ничем не хуже, чем, – Холод посмотрел на стоящего возле двери Дворецкого, – сами понимаете. Мы сталкивались с одним-двумя, но не с целой группой.
– В том-то и дело, – Маргарита снова уселась на кресло, – вместе с Седым исчезла вся база этих одноразовых солдат. Но есть тот, кто их знает. Это тот, кого мы называем «Антитриумвиратом». Если бы нам его заполучить, мы смогли бы остановить войну. И агенты бы не пострадали. Потому, что, – она отбарабанила на подлокотнике кресла какой-то мотив, – мы бы ликвидировали только самых агрессивно настроенных и непереговороспособных. С другими бы мы смогли договориться. Поэтому твою поездку в Карелию мы одобряем. Сейчас мы цепляемся за любой шанс избежать кровопролития, – она еще раз внимательно посмотрела на Холода, – я не уверена, что ты узнаешь что-то новое и откроешь эту тайну. Этой базы давно уже не существует, так же, как и Седого. Списки агентов, проходивших там подготовку, утеряны навсегда. Мы не знаем, кто они, где они, и одна ли такая база существовала. Я даже допускаю тот момент, что Седой, когда ему объявили о роспуске его программы, напоследок создал еще несколько таких тренировочных лагерей. Ведь до момента смерти у него было время, и не один год. Вполне возможно, у него были последователи или те, кому он доверял. Те, кто сейчас стоит за всем этим. А может наоборот их не было, и все, что происходит сейчас, это стихийные действия. Слишком много вопросов…
– И совсем нет ответов, – Холод взял чашечку с остывшего какао и заглянул в шоколадную жидкость, – и не факт, что они будут там. Знаете, – он поставил чашку назад на стол, – мне все время кажется, что мы вот-вот что-то найдем. И мы действительно что-то находим. Но находим, чтобы искать дальше. Это игра. Бесконечный квест, где даже вы, создатели, – он улыбнулся Маргарите, – не знаете, каким будет следующий уровень. Зачем тогда вы это сделали?
– В этом и прелесть нашей программы. Все идет естественным путем, и мы не влияем на события. Но тем не менее, мы ваши «сохранялки».
– Но переиграть-то ничего нельзя, – усмехнулся Холод.
– Зато всегда можно начать заново, – ответила улыбкой Маргарита, – так что поезжай. Но что ты там можешь найти, я даже не догадываюсь.
– Попробуем, – Холод поднялся с кресла, – игра все-таки. Затягивает. Просто один момент. То есть вы уверены, что «Антитриумвират» появился после смерти Седого?
– Да, – кивнула головой Маргарита, – до этого ничто не вмешивалось в наш процесс. Даже когда он использовал тебя, ты выполнял те функции, которые были заложены. Ты убивал тех, кого надо было остановить. Но законно это было сделать невозможно – судья, коррумпированный чиновник из МВД, околокриминальные бизнесмены, попутавшие все берега отморозки – всех, кто противоречил концепции существования «Триумвирата». А потом появились «Анти», которые напрямую столкнули тебя с нами. И ты знаешь, чем это могло закончится. Я до последнего боялась даже подумать, что произойдет, если вы нам не поверите. Я действительно рада, что мы смогли убедить вас в том, что не мы источник ваших бед.