– А почему медведя не стреляете? Запрещено разве? – Доцент посмотрел на Кузьму.
– Да не запрещено, но медведь у нас, как оборотень по-вашему, – Кузьма махнул рукой, – вроде как человек, который здесь раньше до нас жил, а потом одичился. Так что ради шкуры и мяса его не стреляем. Если только сам бедокурить не начнет. Да его просо так его не добудешь. Пули нужны заговорные либо злые.
– Это как? – удивился Доцент.
– Заговорные серебром, – Кузьма снял с плеча ружье, – а злые, это когда с ядом змеином. Змею на тропинке встретим, в нее ружьем потыкаем, она разозлится и пулю разозлит. А по-другому на медведя никак.
– А мы на кого идем? – Доцент тоже снял ружье.
– Говорил – кто попадется, – Кузьма повернулся к Доценту, – не пропитания ради. Тебя ж испытать просто надо. На-ка вот, – он протянул Доценту краюху ржаного хлеба, – через плечо бросай. Тут Лешего тропа, задобрить его надо, а то охоты не будет.
Доцент, как велел Кузьма, повернулся к лесу и бросил хлеб через правое плечо, после чего постоял несколько минут в полной тишине, пока не услышал шорох листвы.
– Ну все, пошли. С Лешим считай договорились, – подтолкнул Доцента в плечо Кузьма.
– А еще кого стрелять нельзя? – Доцент осмотрелся по сторонам.
– Так зайцев, – Кузьма поднял голову и посмотрел на верхушку сосны.
– А с ним что не так? – Доцент вспомнил, что ружье не заряжено и достал из патронташа два патрона, – тоже что ли оборотень или дух?
– Да не, – Кузьма рассмеялся, – у него лапы на собачьи похожи. А мы собак не едим, чай не дикие совсем. На-ка вот. Попей, – он протянул Доценту фляжку, – кюхмеле. Взвар такой, чтобы чувствовать лес лучше.
3 глава - 14
Доцент повернулся, но вокруг никого не было. Кузьма куда-то исчез, зато появились странные фиолетовые деревья, которые ветками, словно руками, звали его в лесную чащу на огромную, залитую солнечным светом поляну, где искрились кусты с какими-то странными, огромными ягодами. Доцент услышал шорох крыльев за спиной, и пригнулся от пролетевшей над его головой огромной синей птицы с огненными разводами на крыльях. Птица уселась на куст с ягодами и клювом сорвала одну. Ягода закричала человеческим голосом и превратилась в голову какого-то странного человека с огромными веснушками на щеках и высунутым наружу розовым языком.
Доцент прицелился в птицу, но она взмахнула крыльями и превратилась в гигантский мухомор. Белые точки на его шляпке взялись за руки и стали водить хоровод по лесной опушке, но вдруг они стали каплями дождя, которые почему-то закапали прямо с земли на небо, из которого высунулась хитрая лисиная мордочка, в которую Доцент тут же прицелился. Лисица открыла пасть, и из нее выскочила лягушка и, помахивая кислотно-зеленым беличьим хвостом, поскакала по верхушкам сосен, превратившихся в пальмы с разноцветными новогодними шарами. Доцент завертелся на месте, как волчок, от устроенной лягушкой скачки, и попробовал поймать ее на мушку. Но лягушка, громко замычав, превратилась в облако, которое с размаху плюхнулось на землю и стало оранжевой лужей, из которой неизвестно почему возник олень с золотыми рогами и копытами. На олене сидел Борис. Он слез с животного и хлопнул его по румяному, как наливное яблоко, боку, а после пошел на Доцента. Доцент отпрянул, а Борис превратился в оленя, но потом снова стал Борисом. Доцент потряс головой. Олень. Он прицелился – Борис. Неожиданно олень-Борис открыл рот и стал изрыгать из него языки пламени. Доцент уперся ногой в землю и крепче прижал приклад к плечу. Борис… Олень… «Так Борис или олень?» – мелькнуло в голове. А Борис, тем временем, побежал к нему навстречу и, поднявшись над ним на дыбы, вскинул над головой Доцента свои руки-копыта, с которых прямо на Доцента побежали хищные муравьи. Доцент почувствовал жар огня у себя на лице. Капли пота потекли ему прямо на глаза и он, теряя сознание, нажал на курок, целясь прямо в грудь Оленя-Бориса, после чего рухнул лицом прямо в мокрую от росы траву.