Забыв о бильярде, психи заработали челюстями-мясорубками, поглощая неаппетитное месиво от одного вида которого Холоду захотелось блевать.
В столовую вошел «серый» охранник и, не говоря ни слова, взял Холода за воротник больничного халата и вытолкнул его в коридор из столовой. Пройдясь по нему среди жмущихся к стенам больных и сидящих на креслах охранниках, Холод в очередной раз убедился, что всё в «Ласточке» сделано не для удобства и комфорта пациентов, а для удобства персонала.
Возле единственного в коридоре туалета толпилась живая очередь. Впускали в него по одному, проверяя на входе и выходе. Некоторые психи не дожидались своего часа, и малая нужда выливалась из них прямо на пол. «Серый» охранник вставал с кресла и ударом дубинки сбивал виновника лужи на пол. Тот, зная правила, начинал елозить по ней и вытирать мочу своим халатом.
Холод, глядя на покрасневшего и попердывающего психа в очереди, даже не стал представлять, что делают с больными, не справившимися с большой нуждой, и поспешил отойти подальше от воняющего хлоркой и мочой сортира.
Завернув за угол коридора, он столкнулся с еще одним «серым», под наблюдением которого психи делали зарядку. Огромного детину видимо очень веселило, как больные с нарушением опорно-двигательного аппарата приседают, а потом стоят на одной ноге. Падение и невозможность дурачков выбраться из своих мозгов и опутавших тело безразмерных халатов развлекало охранника, и он громко смеялся. Смерив Холода взглядом, «серый» повернулся к своим безумным физкультурникам и заставил их прыгать, громко хлопая в ладоши.
Дойдя до конца коридора, Холод чуть не врезался в еще одну очередь – психи в ней стояли за лекарствами. Охранник осматривал каждого из принудительно желающих получить свою порцию нейролептиков, прописанных врачом. Убедившись, что пациент ничего коварного не замышляет, он бесцеремонно открывал ему рот и вываливал туда назначенные разноцветные пилюли из пластикового стаканчика, после чего засовывал палец в глотку, проверяя, проглотил ли лекарство больной или нет. Удостоверившись, что лекарство принято, он давал больному пинка под зад и принимался за следующего страждущего. Для тех, кто лечиться не хотел, у «серого» были припасены дубинка и электрошокер. Разрядом шокера в живот он «распахивал» больному пасть, а вставленной в рот дубинкой разжимал зубы, не особо огорчаясь, что они ломаются. Таблетки с кровью и слюнями стекали в желудок воющего от боли пациента. Получив волшебный подсрачник, он врезался в стенку, и его место у «серого» занимал следующий псих.
Развернувшись, Холод пошел в восточное крыло «Ласточки». Судя по смрадному запаху и бегающим по полу тараканам, здесь лечились клинически тяжелые случаи. Холод заглянул в одну из палат. Здоровенный псих был примотан к армейской койке без матраса резиновыми жгутами. Подвывая, он плевал в потолок и радовался, когда слюни, не долетев до лампочки, падали прямо на его небритую рожу. Псих сгребал их длинным языком обратно себе в рот и плевал снова. Охранник, сидящий возле двери, ткнул Холода дубинкой, чтобы тот отошел.
Холод задумался и понял, что идти ему больше некуда. До обеда оставалось еще больше часа, и он потопал в свою палату. У окна с решеткой стоял человек со змеями, с которым они встретились возле фонтана. Не обращая внимания на Холода, он сквозь железные прутья смотрел на небо:
– Вот такое вот оно, время, – произнес в никуда мужчина, – текло-текло, а в море не вытекло. Одни лужи. Вы любите лужи? – он повернулся к Холоду и, не дожидаясь ответа, заговорил дальше, – Когда был там, я их не любил, а здесь понял… Капли дождя – это секунды. Лужи – это минуты. Реки и озера – часы, а моря и океаны – это дни. А что тогда годы? Мои капли, лужи, реки, озера, моря, океаны здесь должны превратиться в годы, ведь время – вода. Но для годов нет воды. Им ее не хватает. Как вы думаете? Год – что это?
– Всё вместе, – посмотрел на него Холод.
– Вот и я так думаю, – согласился мужчина, – значит мы и вода – это и есть время.
– Слушай, ты Гаранин? – Холод огляделся по сторонам, нет ли санитаров-охранников.
– Я так и знал! – безумные глаза человека засветились счастьем, – Вот он, пароль к нашему с вами времени. Вы так и говорили: «Жди и считай». Я ждал и считал. И время, и воду. И вот мы снова встретились.