Холод посмотрел на дергающиеся в предсмертных конвульсиях ноги доктора и, открыв дверь, вышел в коридор, где уже вовсю веселился хаос и безумие, которое раньше пряталось за закрытыми дверьми палат «Ласточки».
3 глава - 10
Двое худых психов то ли смеясь, то ли воя, рвали на части охранника возле кабинета Арвидоса. Их коллега, маленький кругляш с безумным взглядом косых глаз, пританцовывая возле трупа «серого», палил в него из дробовика.
Холод пошел дальше по шахматному коридору и встретился с огромным детиной с телом культуриста и взглядом трехлетнего ребенка, который одной рукой держал «серого» за шею и стучал его головой об стену.
Чуть подальше два стареньких психа тыкали в окровавленного охранника электрическими шокерами и смеялись громко в голос. Их «брат» чуть подальше копался в разорванном животе охранника и, горько плача, перебирал его вытащенные наружу кишки.
Они не замечали одетого в такую же серую, как они одежду, Холода, словно понимая, что он один из них. Ближе к концу коридора навстречу Холоду выскочил охранник с ружьем. Холод уже было прицелился в него, но в этот момент из палаты с диким ревом вырвался щетинистый придурок, который дернул «серого» за ноги и утащил в свое «логово».
Когда Холод проходил мимо двери, он увидел, как псих, прыгая от радости на одной ножке, долбит прикладом по голове «серого», ломая череп и выбивая из него мозги наружу.
В соседней палате еще двое безумцев кормили охранника своим дерьмом. Тот давился и пытался орать, прося пощады, но из перемазанного человеческими фекалиями рта вылетали только хрип и вонючие брызги.
Холод поморщился и поспешил дальше по коридору, где еще один псих бил сорванным со стены огнетушителем по спине еще одного лежащего на полу «серого», с хрустом ломая его ребра и кости.
Он уже почти дошел до двери, когда почувствовал, как наступил босыми ногами в лужу крови на полу. Попытавшись стряхнуть липкое вязкое месиво с ног, он на секунду остановился, и в него чуть не врезался охранник, на котором пациенты «Ласточки» подожгли серую форму. Ревущий от страха и боль «серый» вцепился руками в решетку на стекле и стал ее трясти, а потом затих… Коридор наполнился запахами крови, дыма и паленого человеческого мяса.
– Эй, болезненные мои, – Холод остановился возле двери, – погулять не хотите, – Холод крикнул на весь шахматный коридор, – а то засиделись уже здесь, – и с размаху несколькими ударами приклада ружья вышиб входную дверь.
Вздохнув осенью, он вышел на улицу. За ним, радостно крича, рванула толпа безумцев в серых одеждах. Они, словно обученные собаки, выискивали в парке охрану «Ласточки». Несколько больных, поймав человека Арвидоса, с криками дикой радости, утопили его в фонтане с пионеркой и тут же бросились искать новую жертву.
Другие, забежав вперед Холод, забили ногами еще одного охранника стали отплясывать на его трупе какой-то варварский танец, вымещая на мертвом теле злость и обиду людей, лишенных разума и свободы.
Хваленная охрана Арвидоса наконец-то сообразила, что безумного зверя лучше не дразнить и стала пытаться прятаться и вызвать по рации подмогу с внешнего периметра лечебницы. Но психи находили их, били головами о деревья, забор… Их было больше, намного больше. Они вырывали камни из кладбищенских клумб и кидали их в охранников, переворачивали чугунные скамейки и роняли фонарные столбы с прожекторами. Доберманы «серых», увидев, что творит человеческое зверьё, в страхе разбежались по парку, где залеченные Арвидосом пациенты уже вешали на поясах от халатов, перекинув их через ветки деревьев, охрану. Они казнили тех, кто много лет наказывал их, словно пытаясь отомстить за эти серые бесконечные годы в стенах психушки. И чтобы они не делали, этого им казалось мало. Они рвали охрану на части, выдавливали им глаза, отрывали уши. Безумно хохоча, они выли и стонали одновременно. Но часть пациентов «Ласточки» всё-таки шла за Холодом к воротам, ведущим в другую жизнь. Остатки разума подсказывали им, что этот человек дал им самое главное – свободу, то, о чем они даже забыли, как мечтать. Они хотели быть свободными, и их уже никто не мог остановить. Хотя…