– Я думаю, никаких, – Маргарита сцепила ярко накрашенные алые губы, – ну что ж… – она вздохнула, – одними врагами больше, одними меньше – уже всё равно.
– Зачем надо было ввязываться в чужую игру? – Дворецкий нервно заходил по номеру, – хоть сейчас скажи мне правду, Маргарита, хоть один единственный раз за всё это время, которое ты врала мне!
– Не только тебе, – Маргарита посмотрела на Дворецкого, – но и себе в первую очередь. Я не знаю, что будет дальше. Впервые не знаю.
– Откуда взялся этот Гаранин? – Дворецкий изучающе оглядел Маргариту, – и было ли аналитикам дано задание его искать? И если оно все-таки было, почему я о нем не слышал?
– Была информация, – Маргарита присела на край огромной кровати, – ее надо было проверить. Мы не успели этого сделать. И тут случилось такое с моей дочерью. Неужели ты не понимаешь, что если бы я тогда ему что-то не дала, мы бы уже с тобой не разговаривали?
– Откуда была эта информация? – словно не заметил её последних слов Дворецкий, – кто источник?
– Анонимный, – Маргарита постучала пальцами по тугому матрасу, заправленному шелковым покрывалом, – я запустила в общую сеть «Триумвирата» данные о трех змеях и надписи «Сила в принуждении». Один из мировых агентов откликнулся.
– Ты была уверена, что эта информация достоверна? – Дворецкий присел рядом с Маргаритой.
– Нет, – честно ответила женщина, – ни тогда, ни сейчас. Слишком странная и противоречивая она была. За то, что этот Гаранин может иметь отношение к «Антитриумвирату», говорило две вещи – змеи и девиз. И больше ничего.
– Ну хорошо, – Дворецкий на секунду задумался, – тогда скажи, почему ты отдала приказ о ликвидации «Антитриумвирата» до того, как пришло распоряжение от Магистрата? И самое главное, почему одна из наших групп облажалась? Скажи честно, ты лично знала Вэлса?
– Да, – Маргарита тяжело вздохнула – не просто знала… Сейчас я тебе скажу очень страшную вещь, – она внимательно посмотрела на Дворецкого, – в общем, я имела отношение к его исчезновению. Правда косвенное. Это я только сейчас понимаю. Седой просил о подмене, как с моим сыном. Видимо этой подменой и был Вэлс. И я, не думая, согласилась. Граф уже тогда был слишком стар и немощен, а я только принимала должность и вникала в суть происходящего. Седой просто явился, как ни в чем не бывало и сообщил о необходимости подмены. И я согласилась.
– А что на это сказал Граф? – спросил Дворецкий.
– Он сказал: «Решение за тобой», – Маргарита встала с кровати и подошла к окну, – понимаешь, – она посмотрела через окно на спешащих под дождем людей, прячущихся под зонтами, – «Решение за тобой» – это очень громкие слова, сказанные тихо. Но за ними стоит слишком много ответственности. Это понимаешь уже с возрастом.
– С возрастом на многие вещи начинаешь смотреть иначе, – тихо произнес Дворецкий, – и как эта история из прошлого стала сегодняшней реальностью?
– К сожалению, по независящим от меня обстоятельствам, – Маргарита снова посмотрела в окно, – знаешь, мне кажется, что когда я взяла досье на этого Гаранина, я заключила сделку с Дьяволом. Как будто это я побывала в психушке, а не Холод. Это какое-то жуткое чистилище. Источник отправил мне документы, я не глядя подмахнула счета по оплате пребывания Холода там…
– В смысле «пребывания»?! – Дворецкий удивленно вскочил с кровати.
– Да! – Маргарита резко выдохнула, – ты что думаешь, я поверила в их идеальный план? Это был бред мальчишек! Я связалась с нашими коллегами и попросила помочь сделать так, чтобы он оказался именно там, а не в обычной тюрьме, как вышло бы, если бы они исполнили то, что исполнили.
– Он знает об этом? – с ужасом спросил Дворецкий.
– Нет, – Маргарита прижалась лбом к стеклу, по которому текли капли, – но теперь я ни в чем не уверена.
– Подожди, – Дворецкий попытался взять себя в руки, – то есть… Если бы у них не получилось… Он бы остался там навсегда?!
– Я ничего уже не знаю, – ее голос дрогнул.
– Ты вообще понимаешь, во что бы его в этой лечебнице превратили? – Дворецкий сжал руками виски, – ты подписала себе смертный приговор, Марго!