– Ты уверена? – Доцент посмотрел на Тею.
– Нет, – честно ответила она, – просто три дня и никаких улучшений. Давайте помыслим логически. Съесть грибы Козырев не мог.
– Этого мы никогда не узнаем, – Доцент сокрушенно покачал головой, – того, кто ему это сделать приказал, к сожалению, уже нет.
– Я же уезжал, он живой был. Безглазый, но живой, – удивился Холод.
– Это… Так получилось, – ответил за Доцента Боря и почесал бутылкой голову, – пуля мимо пролетала, а рыжий на нее выпрыгнул.
– Юморист, – поморщился Холод, глядя на Бориса.
– А то, – Боря развел руками, – так лить будем или нет?
– Может через клизму? – вмешался свояк Горбачева.
– Это как это? – не понял Боря.
– Ну это… Через проход задний, – засмущался парень.
– Через проход? – Боря покраснел от злости, – вот тогда, умный, молись, чтобы Козырев навсегда овощем остался. Он же если в себя придет и про проход узнает, твой разорвет на Панамский флаг!
– Отключайте его от аппаратов, – остановила их Тея, – и попробуем через горло залить небольшими порциями. Ты лей, – она посмотрела на Борю и посмотрела на Холода с Доцентом, – а вы его переворачивайте, если рвать будет. А ты адреналин под рукой держи, – она посмотрела на врача.
– Интересная реанимация получается, – парень подошел к шкафчику и достал коробку с ампулами.
– А я что? – Вероника посмотрела на Тею, – мне что делать?
– Тебе? – Тея задумалась.
– Молись! – серьезно посмотрел на нее Боря, – а плохо будешь молиться, к тебе Козырь каждый день с того света приходить будет и напоминать, что ты ему долг за машину не отдала.
– Заебись, – пробубнила Вика, – они угробить собрались, а приходить ко мне будет.
– Это тебе еще повезло, – Борис свинтил с бутылки пробку, – ко мне вот приходить точно никто не будет. Если Козырь у нас дуба даст, меня братва вслед за ним отправит.
– Да ладно уже вы, – остановила их Тея, – у меня братец постоянно после таких экспиренсов в себя приходил с алкоголем. Он у нас спец. Правда, до грибов он не снисходил, но суть та же. Козырев грибов не ел. Остатки были бы в желудке. Значит псилоцибин по крови разошелся, поэтому и действовать быстро начал. Как Кирюша говорит, чтобы приход поймать, надо ждать час-полтора.
– Ага, – ответил Холод, – и накрывает медленно.
– А ты откуда знаешь? – посмотрела на него Тея.
– Вовка рассказывал, – кашлянул Холод, – друг у него один был… Как-то картофану с грибками и пожарил.
– Понятно, – махнула рукой Тея, – получается, Козырев его вдохнул, как пыль. Яд попал в кровь моментально по принципу кокаина и ударил в мозг, а в силу того, что доза была большая, все рецепторы отключились. И вся мозговая активность и деятельность, которая сейчас происходит в его голове, направлена на то, чтобы вывести яд из организма. А в коме, как известно, все процессы замедляются и органы не работают. Значит надо его организм запустить и помочь ему избавиться от последствий. Лей, – он посмотрела на Борю.
– По сколько? – Боря сжал в руке бутылку.
– Ну не гранеными, – недовольно посмотрела на него Тея, – по чуть-чуть.
– Ага, – вздохнул Борюсик и сам сделал глоток из бутылки, после чего поднес бутылку к открытому Теей рту Козырева и влил туда обжигающую жидкость, – за здоровье твое, братан.
9 глава - 7
Вместе с вытекающей из Козыря желчью, к нему вернулась жизнь. Вначале открылись глаза. Бессмысленные, как у молодого теленка, которые уставились на лампочку под белым потолком. Дыхание стало прерывистым, и рот Козыря зашевелился сам по себе.
– Адреналин в сердце, – скомандовала Тея свояку Горбачева.
Тот с размаху воткнул шприц в грудь Козырева и тут же отлетел в стенку, отброшенный ударом Козыря в ухо.
– Вы чего творите, – закашлялся пришедший в себя Козырев, – где это я? – он оглядел круглыми глазами больничную палату и уставился на всех, находящихся там.
– Ты это, Козырь… Поплохело тебе, – нарушил молчание Борюсик, – что, вообще ничего не помнишь?