– Успеем, – перебила его Тея, – я к эксперту поеду, а вы к этому… Дыркину. Давай ключи, – она посмотрела на Холода.
– В смысле? – не понял Холод.
– Ну сам же говорил, что на таких тачках только телки гоняют, – улыбнулась Тея.
– А ты чего, телка? – хмыкнул Холод.
– Ну не корова точно! – Тея выхватила из ладони Холода ключи, а из пальцев Доценту бумажку с адресом судмедэксперта Зинаиды Павловны и запрыгнула в машину.
– Потопали, – повернулся к Доценту Холод, – зря я это про тёлок. Далеко шагать?
– Нет, наверное, – Доцент пожал плечами, – здесь все близко.
– Так что там со скважиной? Рассказывай. Чертей видели? – Холод на ходу закурил и повернулся к Доценту.
2 глава - 5
Мурманская область. Город Полярный. Бывшее Управление СГ-3. Осень 2018 года.
– Господи Боже мой! Опять этот Сыровяткин! – седой мужчина взял из рук Холода кусок медной руды с надписью «Месторождение Восток», сделанной на деревянной подставке, и уселся за стол, заваленный бумагами, – как говорится, в каждом городе должен быть свой дурачок. Все никак с этой Сверхглубокой не успокоится. Собрал сказок и легенд полный блокнот… Кино снимать можно!
– Так что, вранье что ли все это про ад? – Холод уселся в кресло, сняв с него стопку серых папок.
– Про ад? Скорее всего да, – улыбнулся мужчина, – вообще это секретный объект был в начале семидесятых. Я на нем еще мальчишкой начинал, – Додырин взял со стола фотографию себя возле огромного бетонного саркофага и протянул Холоду, – мне здесь двадцать один аккурат. Место хорошее было. Зарплата инженера восемьсот пятьдесят рублей, триста человек штат. На базе Сверхглубокой несколько НИИ работало, собственное конструкторское бюро, токарный цех, кузница, подстанция своя электрическая. Режимный объект. Условия комфортные. Рекорд американки «Берты Роджерс» с ее 9583 метрами уже в семьдесят девятом году побили, Марианскую впадину в середине восьмидесятых размазали, выйдя на отметку 11022! А вот в 1984 году первая беда приключилась. На глубине 12066 бур застрял. Надавили на него посильнее – стрелки приборов показали падение веса, – Додырин тяжело вздохнул, – давай вверх тянуть. Вот тогда и зафиксировали шум неизвестного происхождения. Температура до 220 градусов по Цельсию поднялась. Начали поочередно открывать буровые секции и поднимать. Подняли то, что удалось, а сам бур и несколько километров труб так и остались в земле. Звуки эти вроде как «звуками дна» почитали, но происхождение так и не выяснили. А потом за каким-то хером, – Додырин махнул рукой, – этот проект рассекретили и напустили иностранных журналистов. Вот финны с нами шутку и сыграли на первое апреля – написали в одной из своих газетенок, что русские до бесов добурились, и пошло все в Тартарары. Кончилась глубинная сказка.
– Так звуки-то были? – не выдержал Доцент.
– Может и были, а может уже и не было, – Додырин вздохнул, – какая теперь кому разница? Таким дурочкам, как Сыровяткин, разве что объяснишь? Не поверят они, что мистики никакой не было. Я там по ночам дежурил. Один. Ничего не видел и не слышал. Ни звуков ада, ни чертей. В девяностом работы свернули, а в девяносто четвертом на Сверхглубокой крест поставили. Вот она, вся Сверхглубокая здесь, – он обвел руками пространство однокомнатной квартиры, заваленное бумагами, – все, что спасти удалось. Архив бывшего объекта СГ-3. Но я так понимаю, вы не за дырой в земле приехали.
– Да, – Доцент подошел к подоконнику и смахнул с одной из папок паль, – на одном их ваших объектов люди погибли.
– «Оленья впадина» – остановил Доцента рукой Додырин, – тоже место гиблое. Три шахты для выборки грунтовых проб колодезного типа. Только их уже в девяносто первом того, – Додырин развел руками, – вы, наверное, не понимаете, как здесь все работает. Все невыработанные месторождения принадлежат местному горно-обогатительному комбинату и компании, созданной при нем. Медь, никель… А пустые земли или высосанные уже отдают городу.
– То есть все месторождения федерального значения, а выработанные уже муниципальные? – посмотрел на Додырина Доцент.
– Именно так, – кивнул тот, – законсервировать из денег у администрации нет, так же как и желания их охранять. Хотя места опасные – отвалы, обвалы, заводнение шахт. Я и не в курсе, что произошло, особо. Наши «металлисты», – Додырин поморщился, – ну те, кто металл добывает, полезли туда и трупы нашли. Не опознали. Вроде не наши. У одного документы были. Я туда даже не выезжал. Ко мне участковый подъехал, и я на месте все документы подписал.